С 1980 года и до настоящего времени более чем 200 000 новых кубинских иммигрантов прибыли в Майами. Несмотря на все разговоры о том, что кубинцы вернутся домой после того, как Кастро уйдёт со сцены, продвижение кубинцев на север сохраняется, и, похоже, будет продолжаться, что бы ни случилось на острове. Власти штата Флорида уже разработали план по поводу массового продвижения около полумиллиона кубинцев на север на случай, если режим Кастро внезапно падёт. Во время крушения Советского Союза общественность кубинского Майами сделала заключение, что настал долгожданный момент беженцев, и что распад Советского Союза обязательно приведёт к падению режима Кастро. Многие считали, что коммунизм не мог выжить в Гаване, если он не смог выжить в Москве, особенно если принимать во внимание то, что режим Кастро стал к тому времени очень сильно зависеть от советских субсидий. Однако случилось так, что режим Кастро пошатнулся, но не развалился. Фидель, казалось, выбрал китайский вариант сочетания шагов по направлению к рыночной экономике и укреплённой однопартийной системы. Очевидно то, что кубинское правительство пока ничего не смогло сделать для того, чтобы обеспечить стабильный экономический рост. Тем не менее, количество иностранных инвестиций неуклонно растёт, и чувство осады, бросавшееся в глаза большинству посетивших Гавану несколько лет назад, уступило место осторожному предвкушению того, что скоро дела на острове пойдут в лучшую сторону. Кубинские беженцы продолжают поддерживать торговое эмбарго, несмотря на их озабоченность тем, что Кастро вообще не будет свергнут, если события примут сегодняшний курс. Но их отношение к этому эмбарго и их участие в нём стало более противоречивым. Они рассматривали Кубинский Демократический Акт(1992) как последнее звено, завершившее картину кубинского социализма. Хотя Акт содержал элементы, идущие в разрез с применением мер по увеличению давления на режим Кастро, и направленных на то, чтобы приблизить его возможный крах. Акт, спонсором которого был представитель Роберт Торричелли, повысил степень телефонной коммуникации между Соединёнными Штатами и Кубой. И тому, кто смотрит на ситуацию со стороны, могло бы показаться огромнейшим противоречием то, что данные опросов показывают продолжающуюся поддержку кубинцами Майами укрепления торгового эмбарго и то, как эти же самые люди одержимы телефонной связью с родственниками. Кроме того, более свободные телекоммуникации, санкционированные Кубинским Демократическим Актом, привели к соглашению между американскими телефонными компаниями и правительством Кастро, по которому правительство получает доллар от каждого звонка из Соединённых Штатов на Кубу, и более доллара за каждый звонок с Кубы в Соединённые Штаты. Некоторые люди в Майами, Гаване и других городах приписывали расширение коммуникаций влиянию Хорхе Мас Каноса, президента Кубино-Американской Национальной Организации, однако нет свидетельств того, что Хорхе Мас Каноса выступал за дальнейшее развитие коммуникаций между двумя странами. Таким образом, эти слухи не были оправданы. Очень многие представители американской общественности считают, что не далёк тот момент, когда кубинцы Майами, наконец, смогут вернуться домой. Ни для кого не является секретом то, что многие крупные американские корпорации уже провели соответствующие исследования, в том числе рыночной ситуации, по поводу возвращения на Кубу, и сейчас, кажется, это всего лишь вопрос времени перед тем, как они начнут давить на администрацию с целью сделать такое возвращение возможным. И сейчас вопрос поставлен так: захотят ли сами кубинцы возвращаться? Пожалуй, да. Несмотря на данные опросов беженцы никогда не перестают надеяться на возвращение. Если они не вернутся, то их ждёт неизбежная ассимиляция окружающим населением. Однако пока их отъезд всё же остаётся затруднённым некоторыми факторами, главный из которых – продолжающий существовать режим Кастро, причём, не похоже, чтобы этот режим собирался исчезнуть. И хотя Кастро уже почти 70, его бодрость и осанка не вызывают сомнения. Правда, на улицах Гаваны нет его статуй; а те бюсты, которые можно встретить в парках и садах, изображают либо вьетнамских политиков, либо Хосе Марти, национального философа. Мало где встретишь и его фотографии; в основном это всё тот же Че Гевара. Фидель Кастро всегда давал понять, что не хочет никакого культа личности. Трудно сказать, популярен ли Кастро среди народа, но он – всё, что у них есть, он является персонификацией государства, от которого они зависят. Естественно, внутренняя и внешняя политика Кастро во многом изменилась за последнее время. Например, явно прослеживается движение к рыночной экономике, (хотя сами кубинцы отрицают это). Это движение началось примерно с 1994 года, когда, после долгих лет жизни при позаимствованной советской системе, кубинцы решили, что настало время вернуться к учебникам по экономике и ещё раз заглянуть в них. Сейчас на Кубе согласны с тем, что импортировать советскую экономическую модель целиком было ошибкой. Не только потому, что она была иностранной, и, следовательно, своеобразной формой колониализма, но и потому, что она оказалась абсолютно неэффективной. И, всё же, признать это, и желать изменить, не означает иметь новую и более лучшую модель. Смотря на Восточную Европу, кубинские власти сделали заключение, что реформаторы там действовали слишком быстро. Смотря на Россию, они заключили, что бандиты взяли власть. Китай и Вьетнам же, чьи правительства делали шаги на пути к открытой экономике, в то же время сохраняя политический контроль, со своими моделями оказались более приемлемыми. Однако азиатские модели всё же слишш_ытой экономике, в то же время сохраняя политический контроль, со своими моделями оказались более приемлемыми. Однако азиатские модели всё же сли_ро. Смотря на Россию, они заключили, что бандиты взяли власть. Китай и Вьетнам же, чьи правительства делали шнизив его до 3,6% от ВВП в 1995), в основном путём повышения пошлин на сигареты, алкогольные напитки и топливо, а также, уменьшив на половину субсидии госпредприятиям, работающим в убыток. Началось привлечение иностранных инвестиций. «Частные» фермерские рынки были разрешены. За 1993 – 1994 гг. экономика страны выросла на 2,5 – 3%. Всё же, те, кто видит, как рыночная экономика распространяется всё дальше и дальше, должны помнить о препятствиях, стоящих на её пути. Хотя старая система была осуждена за её промахи, она не оставлена до конца. Режиму очень трудно ухватить суть таких понятий, как выгода и потеря, предельная стоимость, достижение эффективности на госпредприятиях путём освобождения рабочих мест и т.д. А об идее разрешения малого и среднего бизнеса Ф. Кастро отозвался как о «раке, пожирающем революционный дух». Как оценил ситуацию один канадский дипломат, «скорость экономической реформы на Кубе определяется скоростью обучения Фиделя Кастро экономике. А он медленно учится». На самом деле, главные требования Кастро к экономическим реформам это не чтобы они согласовывались с идеологическим образ