Основополагающий принцип изменчивости биологических видов постоянно обращает естественнонаучную и философскую мысль к проблеме судьбы человечества, ставит вопрос о возможных изменениях природы человека и их признаках, условиях возникновения, характере и значении таких изменений.

Возможность изменения человеческой природы естествоиспытателями в принципе не отрицается. И. И. Мечников, например, был убежден, что человек представляет собой динамически развивающуюся систему, что у него одни органы прогрессируют от поколений к поколению, другие, регрессируют, а третьи, рудиментарные, постепенно отмирают* . При этом даже малейшие изменения связываются с промежутками времени, гораздо большими в сравнении со временем жизни одного поколения. Подобные изменения оказываются настолько малозаметными внешне, что всего несколько десятилетий назад находились ученые, полагавшие, что биологическая эволюция вида полностью завершилась, и человек по своему физическому и психическому облику на века останется таким же, [VNK1] как сегодня. Изменения антропологического плана были отданы на откуп преимущественно писателям-фантастам, которые пугали своих читателей гуманоидами с громадной головой и почти совершенно атрофированными конечностями, ибо такими, по их мнению, должны стать люди грядущих веков. По-видимому, как те, так и другие предположения можно было сделать при условии, если в основе рассуждений лежит убеждённость в неизменяемости окружающей среды, по крайней мере, в обоз­римом будущем.

Однако условия стали другими, и некоторые исследования показы­вают, что наблюдаемые тенденции в изменении облика человека ве­дут к моделированию прямо противоположного портрета людей будуще­го. Современные акселераты отличаются именно гипертрофированным телом и конечностями и непропорционально маленькой головой. Роди­тели сбиваются с ног в поисках укрепления опорно-двигательной си­стемы непомерно быстро набирающих в росте своих 10-12-летних детей. Увеличивающиеся не привычными темпами размеры тела порож­дают свои проблемы, например, являясь физиологической предпосыл­кой для раннего деторождения. Тело ли перестраивается в соответст­вии с «падением нравов» современной молодежи в силу социальной нестабильности или воспитательных просчетов, или озадачивающие «нравы» порождаются созревающим невиданными темпами телом, ответить непросто. Однако ясно, что необходимо учитывать и противоположную тенденцию, а именно - столь же невиданными в истории человечества темпами растущие в последние 2-3 десятилетия физиологические препятствия к полноценному деторождению в обще­признанном (признаваемом идеальном) для этого возраста. Такие препятствия выступают по существу природными ограничителями де­тородного возраста сверху. Их рост позволяет констатировать су­ществование тенденции природного снижения возраста нор­мального деторождения и на этом основании сделать предположение о том, что существует природная необходимость сохранить прежнюю продолжительность периода нормального деторождения, которая сдви­гает рамки этого периода в сторону юности.

Показателен при этом тот факт, что обе тенденции отчетливее проявляются в крупных городах с наиболее неблагоприятной экологической ситуацией и менее характерны для сельской местности и «экологических заповедников». Это наводит на мысль о том, что снижение возраста полового влечения - не досужая прихоть «пороч­ного» поколения, а природная необходимость, проявление и следст­вие закономерных изменений человеческого организма под влиянием и в соответствии с изменениями физических условий окружающей сре­ды. Не природа вообще - для природы вообще наличие или от­сутствие человека безразлично, а природа человека, как самоорганизующаяся и саморегулирующаяся система «заботится» о главном: о сохранении человека как вида, о продолжении рода, при­чем с минимальными из возможных в данных природных условиях гене­тико-физиологическими потерями. Все изменения в человеке не важны после процесса размножения.

В той же степени, в какой природе вообще безразличен человек как биологический вид, природе человека нет дела до его духовных устремлений; именно их она приносит в жертву плоти, ради удовлет­ворения жизненно важных витальных потребностей, обеспечивающих выживание и максимально возможную полноценность воспроизводства человека. Их приоритетная важность по отношению к культуре прос­тупает во всей безапелляционности в «моменты истины» - когда встает вопрос о жизни или смерти человека как вида.

В самом деле, к периоду ранней молодости человеческий организм не успевает существенно видоизмениться под воздействием неблаго­приятных экологических и социальных (курение, алкоголь, наркоти­ки и т.д.) факторов и способен произвести на свет относительно полноценное в генетическом и физиологическом отношении существо, по сравнению, скажем, с тридцатилетним организмом, на котором разрушающее влияние упомянутых факторов сказывается уже в сущест­венной степени.

Например, помимо несомненного повышения с годами риска наследст­венной неполноценности предполагаемого ребенка, психосоматика женщины с возрастом оказывается настолько ослабленной, что зачас­тую в первые же месяцы беременности включаются защитные механиз­мы иммунной системы, физиологически запрещающие дальнейшее разви­тие плода, и организм отторгает его, по существу, спасая жизнь матери. Не только эго-природа индивидуального организма, но и ви­довая природа человека отдает предпочтение взрослому организму, как бы «выжидая» более благоприятного внутреннего состояния. Но последнее находится в прямой зависимости от окружающих условий, и поскольку ясно, что в обозримом будущем их улучшение не предвидится, то сам собой напрашивался бы вывод о приближении за­ката человеческого рода, о его постепенном физическом вымирании ввиду утрачивающейся способности к воспроизводству[1] , если бы не набирающая силу тенденция акселерации, позволяющая сохранить рам­ки прежней продолжительности детородного периода и, по существу, означающая задействование резервов[2].

РЕЗЕРВНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ЧЕЛОВЕКА

Природа человека пытается уберечься от губительных последствий достижений культуры, в качестве разумного распорядителя которыми человек по сей день остается несостоятельным, и она подспудно (по мимо его воли и сознания) решает эту проблему своими методами

Между тем в качестве общепринятой альтернативы экологической катастрофе в существующей литературе по-прежнему предлагаются различные концепции социальных преобразований, следствием кото­рых было бы формирование «нового мирового сознания», «новой эти­ки», нового отношения к природе, основанного не на борьбе и гос­подстве, а на гармонии, «ощущении тождества с будущими поколени­ями людей» и т.д. Идея создания Нового общества и Нового Челове­ка остается еще популярной в этой сфере.

Наиболее конструктивная и реалистическая позиция, на мой взгляд, представлена в концепции Э. Фромма, которая изложена в его книгах «Иметь или быть», «Бегство от свободы»; она полно­стью совпадает с идейной основой этой установки. Он подчеркивает, что экологические проблемы невозможно решить без коренного преоб­разования внутренней природы человека, без изменения системы мо­тиваций. При этом он подвергает критике эти взгляды, называем абстрактно механистическими стремления решить проблему без рас­смотрения политических, социальных и психологических факторов, стоящих на пути любых изменений. «Бесполезно указывать на общую тенденцию необходимых изменений, - пишет он, - если это не соп­ровождается серьезной попыткой рассмотреть те реальные препятст­вия, которые стоят на пути реализации всех их предложений» [14].