В российской следственной и судебной практике возникает еще немало трудностей при решении вопросов о признании отдельных категорий работников должностными лицами и имеются тенденции как к расширению, так и к сужению круга лиц, признаваемых субъектами должностных преступлений.

В теории остается дискуссионный вопрос об отнесении к должностным лицам врачей и преподавателей. Исходя из материалов судебной практики последних лет преподаватель государственного учебного заведения признан субъектом должностного преступления. Так, Курганским областным судом 5 ноября 1998 года М. Осужден по ч. 2 ст.173, ст. 175. УК РСФСР, п. “б” ч. 4 ст. 290 и ст. 292 УК РФ. Он признан виновным в неоднократном получении взяток от студентов заочного факультета Курганского госуниверситета, должностных и судебных подлогах, совершенных в 1996-1997 годах.

В кассационных жалобах осужденный и его адвокат просили об отмене приговора и прекращении производства по делу за отсутствием события и состава преступления, так как, по их мнению, преподаватель университета не является должностным лицом, т.е. субъектом преступления.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 11марта 1999 г. жалобы оставила без удовлетворения, а приговор частично изменила , указав, что М., работая доцентом кафедры, как преподаватель был наделен правом принятия студенческих экзаменов. Несдача студентом экзамена, т.е. получение неудовлетворительной оценки, влекла определенные правовые последствия: он не допускался к следующей сессии, не переводился на следующий курс, не получал официального вызова на сессию и мог быть отчислен из вуза.

Поскольку М. Выполнял свои обязанности в государственном учебном заведении, он являлся должностным лицом, наделенным организационно-распорядительными функциями, а значит субъектом должностных преступлений, которые указаны в примечании 1 к ст. 285 УК РФ и в примечании к ст. 170 УК РСФСР.

Таким образом, с доводами жалоб о том, что М. Не являлся субъектом должностного преступления, высшая судебная инстанция обоснованно не согласилась.

Другой пример. Ставропольским краевым судом 27 июля 1999 года Ш., председатель медицинской комиссии при городской поликлинике, осужден по п. “б” ч.4 ст.290 УК РФ. Он признан виновным в том, что, являясь врачом-терапевтом городской поликлиники и по совместительству – заместителем заведующего горздравотделом администрации г. Невинномысска, назначенным на должность председателя медицинской водительской комиссии при поликлинике, злоупотребляя своим служебным положением, из корыстных побуждений в течение 1997-1998 гг. при приеме граждан, проходящих медицинскую комиссию, получал взятки за выдачу медицинских справок о профессиональной пригодности.1

Считаю верным, что общим основанием для признания тех или иных лиц должностными следует считать характер выполняемых ими функций. Одни и те же категории работников по характеру и содержанию деятельности могут выполнять ифункций, связанные с административно-хозяйственными либо организационно-распорядительными обязанностями, и функции профессиональн6ые. Поэтому решающим признаком в этих случаях будет установление того, выполняло ли данное лицо в конкретном случае должностные или профессиональные функции. Этот критерий применим ко всем названным и другим категориям работников.

В заключение остановлюсь на основных тенденциях развития законотворчества в уголовно-правовом определении понятий “должностное лицо” и “лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческих и иных организациях”. В связи с подготовкой ратификации Россией Европейской конвенции об уголовной ответственности за коррупцию (1999 г.) был разработан законопроект “О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации”, в том числе в примечания к ст.ст. 201, 204,285. Предлагаемое им понятие должностного лица (новая редакция примечания к ст. 285 УК) имеет принципиально иное звучание, нежели сейчас, поскольку признает в качестве такового, помимо представителей власти, “лиц,замещающих государственные должности в федеральных органах государственной власти, органах государственной власти субъектов Российской Федерации, в иных государственных органах, образуемых в соответствии с законодательством Российской Федерации, замещающих муниципальные должности, предусмотренные уставом муниципального образования, а также лиц, представляющих интересы Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или муниципального образования в какой бы то ни было российской или международной организации”. В качестве таковых также признаются должностные лица иностранных государств,которые занимают назначаемые или выборные должности в органе законодательной, исполнительной или судебной власти иностранного государства, либо отправляют государственные функции в интересах иностранного государства, либо являются сотрудниками межправительственной, межгосударственной или иной международной организации. Эта новелла обусловлена ст.ст. 1,3-6, 9-11 Конвенции, устанавливающими обязанность государства законодательно обеспечить уголовную ответственность за получение взятки независимо от занимаемой в государстве должности.

Законопроект, учитывая требования ст.ст. 6 и 7 Конвенции, по иному, чем в действующем российском законодательстве, формулирует и понятие “лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческих и иных организациях”, поскольку признает в качестве таковых служащих организации. Повышенная ответственность предусматривается при этом для руководителей организации , ее филиала, представительства или другого обособленного подразделения.

Вместе с тем использование понятия “руководитель” при определении субъекта преступлений, предусмотренных ст.ст. 201,204 УК, представляется ряду экспертов, в частности из Следственного комитета при МВД РФ, неоправданным, так как коммерческая и иная организация вправе самостоятельно устанавливать статус лиц, выполняющих управленческие функции. В данной ситуации формальный статус лица, занимающего должность руководителя организации, и реальный объем его полномочий (по управлению имуществом организации и распоряжению деятельностью иных работников организации) могут значительно отличаться. При этом функции по управлению организацией фактически может осуществлять лицо, формально не занимающее должность руководителя.

Сформированная редакция п.1 примечания ст. 201 УК, в соответствии с которой “под руководителем организации понимается лицо, котрое… уполномочено выступать от ее имени”, также, по моему мнению, не может быть принята, поскольку она фактически определяет в качестве субъекта преступления лицо, выполняющее не управленческие, а представительские функции. Необходимо учитывать, что в одной организации указанные функции могут осуществляться разными лицами.

Предлагаемая редакция примечания к ст. 285 УК, по мнению кандидата юридических наук А. Павлинова, представляется неудачной, так ка отрывает понятие “должностное лицо” от характера выполняемых функций (исключено указание на выполнение лицом организационно-распорядительных либо административно-хозяйственных функций). Дефиниция весьма громоздка и расплывчата, без достаточных оснований значительно увеличивает круг лиц, которые могут быть признаны должностными.