Распутин вернулся в Покровское из Петербурга вечером 28 июня. По дороге заезжал в Ялуторовск к своим друзьям Патушинским.

29 июня около 3 часов пополудни разносчик телеграмм Михаил Распутин (родственник Григория Ефимовича) принёс телеграмму и ушёл. Григорий Ефимович, по-видимому, решил дать ответ и побежал догнать Михаила. Выйдя за ворота, он кликнул его. В этот момент к нему подошла мещанка Хиония Кузьминична Гусева и низко поклонилась. Григорий Ефимович со словами “не надо кланяться” хотел было подать ей милостыню. Гусева, воспользовавшись этим моментом, выхватила из-под платка остроотточенный, обоюдоострый кинжал и ударила Григория Ефимовича в живот. Распутин вскрикнул: “Ох, тошно мне”, побежал по улице от дома примерно на 108 шагов. Гусева преследовала его с кинжалом в руках. Григорий Ефимович на бегу схватил с земли палку и ударил Гусеву по голове. На помощь подбежал народ и задержал преступницу. Один из крестьян, Степан Подигивалов, сильно толкнул Гусеву так, что она упала левой рукой прямо на кинжал, ранив себя ниже кисти. Гусеву сразу же арестовали и отправили в каталажку Покровского волостного правления.

Распутину оказали срочную помощь врачи Иевлева, Высоцкий и хирург Владимиров. Операцию провели прямо в доме Распутина. Хотя она прошла успешно, у врачей не было полной уверенности, что Распутин выживет. Они не могли определить, ранены или нет тонкие кишки.

Вернёмся к первым часам покушения. Распутина с большой осторожностью перенесли домой. Когда очевидец вошёл в полутемную комнату, в которой находился уже перевязанный фельдшером Распутин, “здесь творилось нечто невообразимое”.

Дети и близкие Распутина плакали, суетились и все добивались, кого бы из врачей вытребовать из Тюмени.

Тут же присутствовал бледный, растерянный урядник. Распутин лежал в беспамятстве.

“Часа через 2 с половиной он очнулся и узнал очевидца.

- Как вы себя чувствуете? - спросил я.

- Плохо . - отвечал Распутин. - Какая-то баба меня пырнула. Это . по проискам проклятого Илиодора . Удивительно . И за что такая напасть? Но, Бог даст, я выживу . Буду здоров .”

Очевидец стал успокаивать раненого. Сказал, что послана телеграмма врачей в Тобольск и Тюмень.

Вскоре Распутин снова впал в беспамятство. Так продолжалось два дня. Когда раненый приходил в себя, с ним беседовали врачи, исправник и работники прокуратуры.

В этом состоянии он даёт свои первые показания.

ПОКАЗАНИЯ ГРИГОРИЯ РАСПУТИНА

“Зовут меня Григорий Ефимович Распутин-Новый, 50 лет, православный, крестьянин с. Покровского, где и живу, малограмотный, под судом не был, показываю:

Вчерась после обеда, часа в 4 дня, я побежал дать телеграмму и вышел за ворота своего дома на улицу; вижу, ко мне от правой калитки наших ворот подошла незнакомая мне женщина с завязанным ртом и лицом так, что видны были одни лишь глаза (как её зовут, не знаю), с поклоном. Я приготовился ей дать милостыню и вынул из кармана портмоне. В этот момент у неё блеснул в руках предъявляемый мне кинжал (был предъявлен по просьбе потерпевшего Григория Распутина-Нового кинжал и бывшая на нём одежда 29 сего июня), и она им меня один раз ткнула в живот около пупка, и я почувствовал, что из меня полилась кровь; сделала она это молча, а раньше как бы спросила у меня милостыню, и я её принял за прошателъницу. Я бросился от неё бежать по улице к нашей церкви, поддерживая обеими руками рану на животе.

За мной побежала и эта женщина с кинжалом, и мы добежали до моста Дорофеевых. Собрался народ, и меня не стала резать эта женщина. Её я не видел в жизни ни разу и каких-либо столкновений и дел с ней у меня не было. Она меня хотела убить, а не ранить и не побежала бы за мною, когда бы меня хотела только ранить. Я думаю, что она была подослана убить меня Илиодором Труфановым, так как он на меня имеет все подлости; других доказательств моего подозрения на Илиодора в участии и покушении на убийство я не имею. Его я только подозреваю, сумлеваюсь. Я считаю ненормальным, когда он отрекся от Бога, от Церкви святой.

Я четыре года назад был у Илиодора в Царицыне. Он меня встречал с толпами народа и говорил про меня проповеди о моей жизни. Я жил с ним дружно и делился с ним своими впечатлениями. Его я выручал, а когда перестал выручать, он провалился. Он на меня писал жалобы в Святейший Синод и посылал обо мне телеграммы. Сазонову, министру иностранных дел, где писал, что он погибает; телеграммы эти были адресованы ко мне, а читали их сазоновские, так как я человек безграмотный. Наша распря пошла из-за того, что я не пускал его по Волге с богомольцами и был против выдачи ему денег на газету “Гром и молния”. Был Илиодор у меня года четыре назад в Покровском, где похитил важное письмо, которое и передал высшим властям. Больше показать ничего не имею. Прошу протокол мне не читать, потому что я не люблю слушать мной продиктованное”.

Во время дачи показаний Распутин неоднократно впадал в беспамятство.

Рана была очень опасной, и врачи считали, что Распутин, возможно, не выживет, в газетах уже стали появляться сообщения о его смерти. Григорий Ефимович готовился к смерти и сам вызвал священника, который причастил его.

Основания для опасения были серьезные. При судебно-медицинском освидетельствовании Григория Ефимовича Распутина, произведенном 4 июля, у него в области живота на середине между пупком и лобком обнаружена косвенно продолговатая рана длиной в два сантиметра и шириною по середине в один сантиметр; края раны ровные, концы острые, в глубине раны свертки крови, рана проникает в брюшную полость; в глубине раны на брюшине после сделанной ночью, 29 июня, операции наложены швы. По объяснению проводившего операцию врача Владимирова ранения кишок не оказалось, а на брыжейке был найден небольшой порез; по своему характеру рана отнесена к разряду тяжелых, опасных для жизни.

3 июля Распутина перевозят на пароходе “Ласточка” в Тюмень. На пароход несли очень осторожно. Но и здесь не обошлось без неожиданности. Предлагали нести на носилках. Но кому-то из домашних пришло в голову испытать их прочность. На приготовленные носилки лёг сын Григория Ефимовича. К ужасу всех, носилки сломались. В квартире поднялся неистовый плач и крик. Начали делать новые, которые оказались уже более подходящими. На них отнесли старца на пароход. Рядом с носилками шли жена и дети. На улицу вышло все население Покровского. Перед отходом парохода был отслужен молебен о благополучном путешествии. Пароход отвалил от берега под звон колоколов. Берега были запружены крестьянами не только из Покровского, но и из других близлежащих селений.

Тем временем в Тюмени тоже ожидали приезда Распутина. Возле пристани собралась масса народа. Так как пароход запаздывал, в толпе начали распространяться тревожные слухи о смерти старца. Была отправлена срочная телеграмма с запросом. Немного времени спустя пришла телеграмма, подписанная сопровождавшим Распутина врачом Владимировым: “Ждите, сегодня будет в Тюмени, самочувствие хорошее”.

В Тюмени Распутина привезли в городскую больницу, где врач Владимиров произвёл вскрытие брюшной полости. Операция была произведена удачно. Но вместе с тем было установлено, что задета и поцарапана брыжейка, а значит сохранялась опасность рокового исхода.