Вот что рассказали авторы брошюры. Уже 6 ноября утром в станице Темиргоевской был закрыт колхозный базар, прекра­щена государственная и кооперативная торговля, из магазинок вывезены за пределы станицы все товары. Милиционеры блокиро­вали ведущие к станице дороги, задерживали и возвращали в станицу всех, кто пробовал выехать поторговать на рынке соседних хуторов. Вечером того же дня из Ставрополя в станицу при­была бригада уполномоченных во главе с членом крайкома, редак­тором «Молота» В. Г. Филовым и стала разъяснять жителям принятые крайкомом решения. Одновременно осуществлялись разработанные крайкомом меры против «чернодосочных» станиц.

Началось досрочное взыскание долгов по ссудам и кредитам с. колхозов и единоличников. "Активисты приступили к обыскам общественных построек, домов колхозников и изъятию обнару­женного хлеба. В счет хлебозаготовок изымалось все, что на­ходили, в том числе и продукты питания. За 6 и 7 ноября, в ста­нице было обнаружено свыше 500 пудов хлеба, который признали украденным,[59] а укрывавших его двух колхозников — Болдырева Сергея и Чалова Михаила — выездная сессия суда по горячим следам осудила и приговорила каждого к 10 годам лишения сво­боды. 8 ноября станичный совет принял решение о выселении из станицы за «саботаж» 60 человек.

На привезенной в станицу печатной машине был налажен вы­пуск газеты «Сломим кулацкий саботаж». В выпущенной 9 нояб­ря листовке станичники были предупреждены о том, что если они не одумаются и не прекратят саботаж, то будут высланы на Север. Листовка, призывавшая к сдаче последних крох зерна и муки, издевательски называлась «Завоюем право остаться на ку­банском черноземе».[60]

Под массированным нажимом активистов, вооруженных милиционеров и красноармейцев увеличивалось число выходящих на работу колхозников. Созданные комиссии содействия (ком-соды), в которые включались уполномоченные края или района, а также местные руководители, превратились в штабы по моби­лизации и принуждению единоличников доводить до конца осенний сев, ломать кукурузу, очищать поля. Все больший размах приоб­рели репрессии. Уже к 9 ноября было арестовано 140 человек. Арестовывали не только за сопротивление хлебозаготовкам. За решетку бросили 30 бывших кулаков, десятки бывших белогвар­дейцев, 2 бывших атаманов, 2 сыновей бывших помещиков, кол­хозников-родственников ранее высланных кулаков.[61] Всех «бывших» держали под подозрением и арестовывали, даже если они не совершали никаких противоправных действий. Однако члены комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) и руководители краевой партийной организации не были удовлетворены принятыми ме­рами. Уполномоченный крайкома по станице Темиргоевской В. Г. Филов был вызван в крайком и 24 ноября на заседании бюро, в котором участвовали Каганович и Шкирятов, получил разнос за недостаточно энергичное проведение в жизнь мер по слому «кулац­кого саботажа». На этом же заседании суровой критике подверг­лись Матвеев (уполномоченный по станице Медведовской) и Л. И. Ароцкер (по станице Ново-Рождественской). Перед уполно­моченными была поставлена задача «добиться немедленного пере­лома в хлебозаготовках и уборке». В ноябре только в станице Темиргоевской было осуж­дено 200 человек, а 50 семей выслано в административном порядке. Столь тяжкой ценой к 5 декабря станица выполнила план хлебозаготовок и вскоре была снята с «черной доски». Такими же методами проводились хлебозаготовки и в других" «чернодо-сочных» станицах—Медведовской и Ново Рождественской. Однако не везде столь «успешно».[62]

Между тем, члены комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) и со­провождавшие их члены бюро крайкома выехали в районы края. Каганович с Шеболдаевым посетили некоторые ставропольские и кубанские районы. Знакомясь с ходом хлебозаготовок, они приходили к выводу, что парторганизации на местах заняты главным образом разъяснением принятых в начале ноября решений и агитацией за их выполнение, но не организуют их выполнение. По настоянию Кагановича 13 ноября бюро Северо-Кавказского крайкома вновь рассмотрело вопрос о ходе хлебозаготовок и констатировало, что их темп не ускорился, а темп сева даже снизился. В райкомы была направлена пространная телеграмма с требованием немед­ленного осуществления широкого круга жестких мер, которые обеспечили бы поворот в проведении сельскохозяйственных кампаний. Крайком предписывал дальнейшее ужесточение репрессивных мер. За не­выполнение плановых заданий по хлебозаготовкам предлагалось в каждой станице провести судебные, процессы, привлекая к суду по ст. 61 УК РСФСР (за спекуляцию) виновных колхоз­ников и единоличников. В современных публикациях уже обра­щалось внимание на неправомерность привлечения к суду за спекуляцию производителей и законных хозяев хлеба. Однако тогда крайпрокурору и крайсуду было поручено, в течение суток подготовить и провести 10 сессий суда против «саботажников». Можно представить себе, насколько «серьезными» были спешно организованные процессы и вынесенные приговоры, сло­мавшие судьбы десятков людей. В поисках кнута, который бы заставил колхозников и единоличников выполнить план хлебоза­готовок, крайком принял решение выселить из станиц Ставрополья 2 тыс. единоличных хозяйств, срывавших хлебозаготовки и сев. Выселение и судебные репрессии осуществлялись по организо­ванным местными властями ходатайствам крестьян и казаков.

По требованию райкомов и райисполкомов активисты в ста­ницах и селах, выполняя директиву крайкома, спешно готовили проекты постановлений с перечнем различных мер репрессий вплоть до высылки из края и отдачи под суд руководителей кол­хозов, колхозников и единоличников за невыполнение плана хлебо­заготовок и осеннего сева. Постановления принимали общие со­брания станичников и селян.

Каганович, Чернов, Шеболдаев, Ларин уже не скрывали своего раздражения неудовлетворительным, с их точки зрения, темпом хлебозаготовок, требовали все более суровых мер против «саботажников» Каганович, посетив хозяйства Каменского района, 19 ноября провел совещание районного актива, на котором об­винил коммунистов района в том, что они не уяснили контрре­волюционного содержания саботажа хлебозаготовок и не обес­печили решительной борьбы с ним, перелома в хлебозаготовках. В этот же день бюро Каменского РК ВКП(б) объявило «ударный декадник» по завершению хозяйственно-политических кампаний с ежедневной проверкой суточных заданий и применением ре­прессий к саботажникам.[63]

По требованию Чернова и Ларина в Мечетинском районе один из хуторов рядом со станицей Егорлыкской, в котором, по сообщению председателя станичного колхоза, жили единоличники, якобы разворовывавшие колхозную кукурузу, был окружен милиционерами, которые произвели обыск всех домов, хозяйственных построек и изъяли найденное зерно.

20 ноября крайком собрался в Ростове-на-Дону совещание на этот раз секретарей сельских райкомов Дона и Ставрополья.[64] На совещание прибыли 25 из 30 вызванных секретарей райкомов, 12 из них выступили. Понимая, чего ждут от них Каганович и Чернов, секретари райкомов единодушно осудили «саботаж», во всем обвиняя секретарей партийных ячеек, председателей колхо­зов, директоров совхозов, председателей сельсоветов.