В регионах, где революционное движение было наиболее сильным, учреждались должности генерал-губернаторов, и объ­являлось военное положение. В руках генерал-губернаторов сосредотачивалась и командование войсками соответствующих военных округов. На основании закона о военном положении 1892 г. в местностях, объявленных на военном положении, военные власти получили право передавать дела гражданских лиц на рассмотрение военно-окружных судов, которые решали их по законам военного времени. Был организован ряд каратель­ных экспедиций под командой генералов А.Н. Меллер-Закомельского, П.К. Рененкампфа, А.А. Орлова и других, которые соревновались в числе расстрелянных и повешенных без суда и следствия, громили деревни, где бунтовали крестьяне, артилле­рийским и пулеметным огнем, сжигали дома «агитаторов». На рапорте командира карательного батальона капитана Рихтера, который больше других расстрелял без суда и следствия «бун­товщиков», а «активных агитаторов» также без суда приказал повесить, царь Николай II написал резолюцию: «Молодец». Всего по официальным (весьма неполным) данным, по распоря­жениям генерал-губернаторов и командиров карательных отря­дов без суда и следствия было расстреляно и повешено 1172 человека.

Полиция и жандармские органы в местностях, объявленных на военном положении, были подчинены военным властям. 29 ноября 1905 г. царским указом местным властям было предо­ставлено право самим вводить на подведомственной территории положение чрезвычайной или усиленной охраны, существенно расширявшее полномочия полиции. 19 августа 1906 г. по ини­циативе только что назначенного премьер-министра и министра внутренних дел П.А. Столыпина были учреждены военно-поле­вые суды для гражданских лиц. Они создавались приказами командиров воинских частей в составе 5 офицеров и рассматри­вали дела, по которым «очевидность» преступления «не требова­ла проведения следствия». Дела должны были рассматриваться в срок не более 48 часов с момента совершения преступления, приговор не подлежал обжалованию и должен был приводиться в исполнение немедленно. Всего в 1906—1907 годах по пригово­рам военно-полевых судов было казнено 1102 человека, а по приговорам военно-окружных судов — 6193 человека, к каторж­ным работам по приговорам этих же судов приговорены 66638 человек[14].

Однако столкнувшись со всероссийской политической заба­стовкой в октябре 1905 г., правительство обнаружило, что про­тив забастовки войска бессильны (да и значительная часть армии и флота оказалась политически неблагонадежной). Все­российская забастовка парализовала транспорт, почту и теле­граф, многие государственные учреждения (вплоть до Государст­венного банка), что лишило правительство основных рычагов управления страной и вынудило пойти на уступки. Царский Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка» от 17 октября 1905 г. провозгласил «незыблемые основы граж­данской свободы на началах действительной неприкосновенно­сти личности, свободы совести, слова, собраний, союзов».

О том, как именно царизм собирался гарантировать непри­косновенность личности, достаточно красноречиво свидетельст­вуют факты и цифры, приведенные выше. Что же касается иных свобод (слова, собрания, союзов), то их реализация регламенти­ровалась Временными административными правилами об обще­ствах и союзах (4 марта 1906 г.), Изменениями и дополнениями правил о периодической печати (18 марта 1906 г.). Практически обязанности по регулированию реализации указанных консти­туционных прав и свобод возлагались на МВД, губернаторов и местные органы полиции. Так, к примеру, о предполагаемом собрании его организаторы должны были не позднее чем за три дня испросить разрешение у местной полицейской власти, сооб­щив о месте, времени, организаторах, числе участников и теме собрания. Причем на санкционированном собрании должен был присутствовать представитель полиции, который при отклоне­нии от темы собрания, мятежных выкриках и т.д. обязан был закрыть собрание и при невыполнении приказа разойтись — применить силу.

На МВД и губернаторов возлагалась регистрация обществ и союзов. Для этого под председательством губернаторов создава­лись особые присутствия по делам обществ и союзов. Надзор за деятельностью обществ и союзов возлагался на полицию.

Хотя предварительная цензура повременных изданий отме­нялась и заменялась последующей судебной ответственностью за нарушение административных правил о печати, за министром внутренних дел все же сохранялось право приостановки тех или иных изданий.

Сразу же после подавления революции начинается поиск путей совершенствования и усиления полиции. Прежде всего расширяется сеть охранных отделений, а в целях координации деятельности низовых охранных отделений образуются район­ные охранные отделения, каждое из которых руководит работой охранных отделений в нескольких губерниях. Иными словами, возникли своеобразные «охранные округа». 14 декабря 1906 г. было принято Положение о районных охранных отделениях. Вслед за тем в 1907 г. принимается Положение об охранных отделениях (низовой охранке). Общее руководство деятельностью охранных отделений осуществлял Особый отдел Департамента полиции. Он же руководил и опера­тивной деятельностью жандармских управлений, хотя админи­стративное руководство по-прежнему сохранялось за штабом Корпуса жандармов. Для борьбы с революционными центрами за рубежом Департамент полиции активизирует свою загранич­ную агентуру. В российское посольство в Париже, где находился заведующий заграничной агентурой, стекалась вся информация о деятельности революционной эмиграции. Царская охранка активно сотрудничала с органами политического сыска Фран­ции, Англии, Германии и других государств.

Однако стало ясно, что необходима коренная реформа полицей­ской системы. Первым с проектом полицейской реформы в 1907 г. выступил премьер-министр и министр внутренних дел Столы­пин. Ее содержание он изложил в своей речи на заседании II Государственной думы. Столыпинский проект содержал ряд положений. Во-первых, это усиление взаимодействия различ­ных полицейских служб как на министерском, так и особенно на губернском уровне. Дело в том, что корпус жандармов, хотя и был передан в 1880 г. в состав МВД, а его оперативной деятельностью руководил Департамент полиции через свой Осо­бый отдел, однако в строевом, административном и финансовом отношении все жандармские органы (в том числе и губернские жандармские управления) подчинялись не Департаменту полиции, а штабу Корпуса. Кадровая политика также была сосредоточена в руках штаба Корпуса. Департамент полиции, руководя оператив­ной деятельностью жандармских управлений, не мог перемещать жандармских офицеров, награждать или наказывать их.

Еще большая разобщенность имела место на губернском уровне. Достаточно сказать, что в губернии так и не было создано какого-либо органа, объединявшего деятельность губер­нской полиции. Все полицмейстеры городов и исправники уезд­ных управлений подчинялись губернатору напрямую. Кроме того, губернские жандармские управления были независимы от губернатора. Они должны были лишь взаимодействовать с ним. Вместе с тем независимость жандармских органов от губернских властей имела и свои плюсы. Правительство стремилось через местные жандармские органы контролировать губернаторов и местную администрацию. Однако в кризисных ситуациях рево­люционных событий разобщенность действий губернаторов, ме­стной полиции и жандармских органов играла негативную роль. Еще большую разобщенность внесло создание охранных отделе­ний. Ведь они были независимы не только от губернаторов, но и от жандармских управлений. Хотя в правовых актах, регламен­тировавших деятельность охранных отделений, достаточно чет­ко была распределена компетенция охранных отделений и жан­дармских управлений, соперничество между ними нередко вело к конфликтным ситуациям, которые не мог разрешать на месте губернатор, так как ни те, ни другие органы в губернии ему не подчинялись.