В книге «Введение в психологию религии» R.Thouless различает следующие факторы подлинно­го религиозного опыта: 1) социальный — как влия­ние общества, включая обучение; 2) природный — влияние красоты и гармонии внешнего мира; 3) мо­ральный — переживание ценностного конфликта; 4) эмоционально-аффективный — здесь религиозный опыт служит потребностям безопасности, призна­ния, самоценности и утешения перед лицом смер­ти; 5) интеллектуальный. При этом религия здесь оп­ределяется как образ или установка отношения к окружающему миру с чувством благоговения и при­знания существования Нечто большего за предела­ми пространственно-временного физического мира.

В статье «Психологический анализ веры» V.Lewis описывает: а) когнитивный; б) аффективный; и в) активный; ее компоненты. Они выражаются сле­дующими установками: принятие/предпочтение/обязательство.

Осмысливая с психиатрической точки зрения та­кие понятия как суеверие, религиозная вера и бред, T.Haenel пишет: «Суеверные личности используют проективные механизмы для установления связи меж­ду двумя событиями. Суеверие может быть понято как нарцисстическая попытка компенсации у личности, потерявшей доверие к себе под воздействием страха экзистенциальной угрозы. Религиозная вера есть преж­де всего обязательство перед ультимативным смыс­лом жизни, пронизанная надеждой. Эмоциональным субстратом подлинной веры является базовая (основ­ная) надежда. Подлинная религиозная вера характе­ризуется ортопраксией — практическим соответствием поведения убеждениям, приложимостью их к повсед­невным действиям. Вера не является чем-то застыв­шим, статичным, ее интегративность подвержена изменениям, вследствие окружающих факторов. Бред, в свою очередь, является расстройством мышления, выражающегося в виде абсолютной убежденности. Бредовая личность не сомневается, ложная вера не подвергается сомнению. Между верой и суеверием существуют переходные стадии. Суеверие является отправной точкой для бредовых идей, однако долж­но быть дифференцировано от них. Одним из крите­риев является то, что суеверная личность ощущает себя безопасной в своем мире, в то время как лич­ность в бреду представляет угрозу разрушения безо­пасности: собственной и общественной». J.Wach опи­сывает 4 формальных критерия религиозного опыта:

1) ультимативная реальность происходящего; 2) це­лостный ответ целостного бытия; 3) интенсивность происходящего настолько, насколько человек в со­стоянии выдержать; 4) практическое значение — призыв человека к действию. Точка зрения автора состоит в том, что не существует псевдо-религиозного или полу-религиозного опыта. То, что включа­ется в эти понятия и отвечает всем критериям, кро­ме первого, относится к лимитированной реальности и в данном случае происходит идолатрия.

R.Hood в статье «Религиозная ориентация и опыт трансцендентного» выделяет следующие критерии мистического опыта: ноэтичность (обращенность к уму), непогрешимость, святость, позитивность и па­радоксальность.

В статье «Элементы здоровой религиозной веры» L.Kivlev перечисляет следующие: уважение ко взглядам других, установка радости и любви, постоянство, полноту и целостность.

J.Bogosian рассматривает в качестве индикатора «истины взаимоотношений с Богом» такие факторы, как зависимость, гибкость, и достоинство. В качестве критерия аутентичности духовного опыта, как и лю­бого другого психологического переживания, он выд­вигает требование соответствия реальности.

Нездоровое стремление к совершенству любой ценой R.Heise & J.Steitz, часто наблюдающееся среди верующих фундаменталистов, противопоставля­ют духовному росту. Если первое, включающее не­верную интерпретацию библейских стихов о смертном грехе, дисциплине детей или роли женщины, может привести к расстройству личности, семьи, системы и общества, то философия постепенного духовного прогресса (авторы приводят в пример 12-шаговые программы типа АА) оказывает позитивное воздей­ствие на психическое здоровье и общественную мо­раль.

Ключевым фактором внутриличностной интегра­ции служит, по мнению S-Y.Tan, установка служи­теля (слуги). Это наиболее зрелое выражение веры, включающее полную зависимость от Бога.

Мнение кардинала Basil Hume о зрелом, здоро­вом, позитивном образе Бога в личностном воспри­ятии приводят L.Spaniol & P.Lanman, когда описы­вают пример мальчика, чувствующего вину из-за того, что он стащил яблоко из кухни. На высших ступенях развития веры, мы в состоянии представить Бога, говорящего с сочувствием, а может быть и с улыб­кой: «Возьми еще».

Проблема соотношения гордости и само-ценности, которая часто возникает вследствие неправиль­ной интерпретации Св. Писания, также получила от­ражение в современной психологии. В статье R.Rigdon обосновывается необходимость высокой самооценки, которая является выражением потребности в любви и уважении, в то время как гордость центрирована на самовосхвалении и заносчивости.

В книге под редакцией C.EIUson «Ваше лучшее Я: христианство, психология и самоценнрсть» приводятся следующие характеристики, позволяющие различать:

СМИРЕНИЕ: Базируется на достоинстве, признает силу, открытость, точная самооценка.

ГОРДОСТЬ: Базируется на самомнении, отрица­ет слабости, закрытость, неадекватно повышенная самооценка.

ЛОЖНОЕ СМИРЕНИЕ: Базируется на самопре­небрежении, признает исключительно слабости, зак­рытость к позитивной коррекции, неадекватно по­ниженная самооценка.

В заключении приведу характеристики «здоровой веры» в противоположность «токсической» по S.Arterburn & J.Felton. Подлинная религиозная вера: I) фокусирована на Боге; 2) постоянно возрастает; 3) сопровождается уважением к собственной лично­сти и убеждениям других; 4) ориентирована на сво­бодное служение; 5) обогащает человека; 6) со­провождается осознаванием своего несовершенства; 7) происходит из внутренних убеждений и противо­стоит конформизму; 8) ориентирована на теплые межличностные отношения; 9) базируется на личном опыте Богообщения; 10) антиномична и не следует принципам «или/или; они/мы; все/ничего»; II) не осуждающая; 12) основанная на реальности; 13) не несет функций защитного механизма; 14) преиспол­нена благоговения и любви.

Понятие «токсической веры» вводимое S.Arterburn & J.Felton, по замыслу авторов подчеркивает анало­гию между патологической религиозностью и нарко­тической зависимостью. «Вера может быть названа токсической, когда кто-нибудь использует Бога или религию для достижения выгоды, власти, удоволь­ствия или престижа». Как пример, авторы приводят установку нежелание вмешиваться во внутреннюю боль или внешнюю несправедливость, «расположе­ние человека ждать чтобы Бог сделал то, что Он пре­доставляет нам». В то же время, авторы указывают, что «подлинная вера не может быть умеренной. Не­возможно искать Бога слишком много».

Приводятся разновидности «токсической веры»: 1) Компульсивная религиозная активность — обуслов­лена чувством вины или желанием обрести особое расположение в глазах Бога, Люди с этой формой ре­лигиозности действительно усердно работают, но склонны верить в то, что Бог воздаст им больше, чем другим. 2) Лень — вместо того, чтобы действовать самим, люди с этой формой веры молят о чуде. Они снимают всю ответственность с себя. 3) Само-цент-рированность — не следуя завету Христа «паси овец