Первая фаза, если оставить в стороне всевозможные гипо­тезы, доступна нашему восприятию только как параллельное существование безмерно различных людей и многообразных явле­ний природы. Здесь, вероятно, была общность владения и однотип­ность мышления, обусловленные свойствами человеческой приро­ды, а не историческими условиями. Величественные картины происхождения человеческого рода, рассеяния народов и их рас­пространения по земному шару, свидетельствующие о том, как люди забыли свое прошлое и, заблуждаясь, создали множество различных объяснений своего происхождения,— все это либо полные глубокого смысла символы, либо просто гипотезы.

Членение второй фазы отправляется от прорыва, который явля­ется по своему значению осевым временем истории. К нему и от него идут все пути.

Третья фаза еще в значительной степени относится к буду­щему. Для ее понимания необходимо вернуться к тем явлениям прошлого, которые являются как бы неким предвосхищением или подготовлением: к крупным государственным объединениям в истории (империям), к великим универсально мыслящим людям античности и Нового времени,— этим людям, преисполненным значительными по своему содержанию идеями, которые являют­ся не рассудочными вехами в развитии абстрактной человеческой природы как таковой, а выросшими из корней своего народа обра­зами человеческой сущности вообще, и поэтому их слова и самое их существование обращены ко всему человечеству.

Дальнейшее членение на три фазы состоит в следующем:

1. В первой фазе все происходящее близко тому, что бессоз­нательно происходит в природе. Доисторические или неистори­ческие народы (т. е. первобытные пароды до того времени, когда они вымирают или становятся материалом для технической циви­лизации) живут в сфере фактической общности языка и культу­ры. То и другое распространяется в незаметном движении, выя­вить которое можно только по его результатам. Непосредствен­ный и сознательный контакт между людьми ограничивается обыч­но самой узкой сферой при абсолютной разбросанности их суще-

ствования. Фактический же контакт, происходящий посредст­вом распространения достижений цивилизации, охватывает об­ширные пространства, иногда даже весь земной шар, но без ведома людей.

В доисторический период существуют культурные процессы, которые в некоторых случаях представляются нам достаточно своеобразными и как бы являют собой зародыши того, что впос­ледствии найдет свое место в исторических культурах. Различие заключается в том, что эти процессы не достигают фазы истории и при соприкосновении с движением исторических народов быстро приходят в упадок; сами по себе они достигают поразительных свершений, однако они как бы скованы природным существова­нием людей и постоянно близки к тому, чтобы опять погрузиться в него.

Культуры первобытных народов были распространены по всему земному шару. Знакомясь с каждым народом, мы ощущаем осо­бенность его духа; она присуща даже пигмеям, бушменам, на­ходящимся на самой низкой ступени развития, или народам се­вера, таким, как эскимосы, и — в высокой степени — полинезий­цам.

Что касается народов Америки — Мексики и Перу, — то здесь уже допустимо сравнение с Вавилоном и Египтом.

2. во второй фазе развертывание немногих великих культур идет — несмотря на ряд случайных соприкосновений — парал­лельно. Это — отдельные истории.

Единство этих исторических процессов не более чем идея; ни в коей степени нельзя считать, что все становится повсюду извест­ным и повсюду оказывает свое воздействие. Напротив: самое вы­сокое и значительное остается ограниченным рамками узкого пространства и времени. Оно расцветает, погибает и как будто на­долго, быть может навсегда, забывается. Здесь нет никакой уве­ренности в том, что оно будет сохранено и передано другим поколе­ниям. Правда, в сфере каждой данной культуры как будто сохра­няется последовательность традиций. Культура распространяется и живет, но вскоре достигает той границы, за которой следует упадок и гибель.

И все-таки в определенных, относительно небольших областях земного шара возникает универсальная по своему духовному зна­чению сфера всеобщей истории, внутри которой появляется все то, о чем размышляли люди и что непосредственно касается нас.

Развитие расчленяется. Мы видим процессы, охватывающие несколько веков и составляющие одно целое в последовательности своих стадий — от расцвета до завершения в поздний период раз­вития. Мы видим типичную смену поколений, которые в своей сово­купности охватывают почти столетие (распространение, заверше­ние, упадок). Видим подчас, быть может, и шпенглеровский тыся­челетний процесс. !1 : •

Однако движение все'продолжается. Нет ни непрерывных позд­них стадий, ни бесконечного «существования феллахов» •'•. ни пол-

окостенения. Новое, изначальное постоянно пробивается на пе»еркаость и в Китае, и в Индии. ;

^'^дНапйасно делались попытки охватить ход истории в целом. Ц^Т^кто ститал, что путь идет от Вавилона через греков и римлян цр, .йК^север,. приходили к заключению, что исторический процесс ^г|адйгт с, востока на запад, и прогнозировали, что далее путь должен |:^ вести в Америку. Однако в Индии путь шел от Инда (эпоха Вед) ||^<»ереэ»центральные области (эпоха Упанищад) к Гангу (Будда и ^|*еДб -время), .т. е. с запада на восток. К тому же и на Западе можно |д* обнаружить движения в противоположном направлении, и вообще ^ СДудует сказать, что подобные схемы значимы лишь под опреде-Цлейным углом зрения для небольших пространств, да и то с извест-||НЙмИяОГраничениями.

йй^мйр Передней Азии и Европы противостоит в качестве относи-теяьвд»й,целостности двум другим мирам —. Индии и Китаю. Запад являе"г собой 'взаимосвязанный мир — от .Вавилона и Египта до ваших; дней. Однако со времен греков внутри этой культурной сферы Запада произошло внутреннее разделение на Восток и За-пад, на Восточный и Западный мир. Так, Ветхий завет, ирано-пер-СИДская культура и христианство принадлежат, в отличие от Индии жКитая, к Западному миру — а ведь это Восток. Области между Индией и Египтом всегда испытывали индийское влияние — эта Промежуточная область обладает неповторимым историческим очарованием, однако при этом она не поддается простому, обозри-момуи правильному членению в рамках всеобщей истории. ^ 3. 5 третьей фазе выступает единство целого, за пределы кото­рого вследствие его окончательной пространственной замкнутости выйти уже невозможно. Предпосылкой здесь служит реализован­ная возможность всемирного общения. Эта фаза — еще не истори­ческая реальность, но предвосхищение грядущих возможностей, ЯОУгому она не может быть предметом эмпирического исследова­ния, а служит лишь материалом для наброска, в основу которого доложено осознание настоящего и современной нам ситуации.

рационализирует мифы и магию; во-вторых, становление логически и методически осознанной науки — греческая наука и параллель­но зачатки научного познания мира в Китае и Индии; в-третьих, возникновение современной науки, вырастающей с конца средне­вековья, решительно утверждающейся с XVII в. и развертываю­щейся во всей своей широте с XIX в. Эта наука делает европей­скую культуру — во всяком случае с XVII в.— отличной от куль- . туры всех других стран. На специфике современной науки в рамках всей мировой истории мы считаем необходимым остановиться.