По мнению Толстого, эмпирический подход к мышлению, положенный в основу многочисленных методических руководств, приводит к «беспорядочному опыту». Этому необходимо противопоставить выявление «существенных условий всякого преподавания . когда законы . однородных . явлений сообщаются учащимся . при обучении языку — законы слова, в математике — законы чисел . законы сложения и разложения». Толстого интересовали «способы передачи знания» — «путем слова, пластического искусства, рисования и лепки .путем музыки, пения, т.е. науки о том, как передать свое настроение, чувство»[13, с.447].

В Яснополянской школе Толстой организовал экспериментальное обучение, в результате которого сделал многочисленные выводы по различным методикам преподавания. Он неоднократно подчеркивал, что задача преподавателя заключается в организации такой учебной деятельности детей, когда они самостоятельно достигают определенных результатов, проходя в краткой, сокращенной форме путь открытия, идеи: «Найти эти обобщения, и от них, представляя новые факты, переводить на высшие — вот, следовательно, задача педагогики. Задача одинаковая в одном человеке с задачей науки в человечестве, но не обратная, как будто предполагаются всеми учебными книгами и руководствами» [13, с.35]. Этот вывод Толстого подтвердили работы известного психолога В.В. Давыдова о формировании содержательных обобщений и понятий. Толстому принадлежат поистине уникальные высказывания о роли в процессе мышления образного, конкретного и отвлеченного, а также об опасности оперирования словами-терминами прежде, чем у ребенка произошло осмысление того или иного понятия.

В «Дневнике Яснополянской школы» Толстой описал, как он перестроил преподавание всех учебных предметов, включая Закон Божий.

Итогом первого и второго периодов педагогической деятельности Толстого явился комплекс учебных книг для народной школы — «Азбука» и «Новая Азбука». Необходимость подобной работы он объяснял отсутствием хорошей учебной литературы: в России «нет ни одной новой статьи для детского чтения, ни одной грамматики русской, ни славянской, ни славянского лексикона, ни арифметики, ни географии, ни истории для народных школ». Толстой с тревогой обращал внимание своих современников на то, что «все силы положены на руководства к обучению детей тому, чему не нужно и нельзя учить детей в школе, чему все дети учатся из жизни» [13, с.309]. Выражая свое недоумение, Толстой обращался к современникам: «Каким образом люди честные, образованные, искренне любящие дело и желающие добра, каковыми я считаю огромное большинство моих оппонентов, могли стать в такое странное положение и так глубоко заблуждаться»[13, с.310].

Итак, Толстой стоял у истоков формирования утверждающегося в настоящее время взгляда, что духовные образования личности — это фундамент и смысловой аспект всей научной картины мира, но не был понят современниками.

2.2 Основные положения нравственно-религиозного учения Л.Н. Толстого.

Выше были рассмотрен понятия «религия» и «нравственность» в общепринятой трактовке. Далее мы определим основные положения нравственно-религиозное учение Л.Н. Толстого, и для этого рассмотрим, как данные понятия интерпретируются в его трудах.

Толстой считает, что религия есть установленное человеком между собой и вечным бесконечным миром или началом и первопричи­ной его известное отношение. Если религия есть установленное отношение человека к миру, определяющее смысл его жизни, то нравственность есть указание и разъяснение той деятельности человека, которая сама собой вытекает из того или другого отношения человека к миру[12, с. 124].

Нравственность не может быть независима от религии, потому что она не только есть последствие религии, т. е. того отношения, в котором человек признает себя к миру, но она включена уже в религии. Всякая религия есть ответ на вопрос: каков смысл моей жизни? Нравственность заключена в даваемом религией объяснении жизни и потому никак не может быть отделена от религии. Христианская этика — та, которую мы сознаем вследствие на­шего религиозного миросозерцания,— требует не только жертвы личности для совокупности личностей, но требует отречения от своей личности и от совокупности личностей для служения богу [12, с. 126].

Мнение многих мыслителей, в том числе Н.И. Пирогова, состоит в том, что нравственность существует самостоятельно, а религия помогает осуществлять нравственное воспитание. Толстой высказывает противоположную точку зрения. Он говорит: «Тепло происходит от солнца; печи же производят тепло только тогда, когда в печи положены дрова, т. е. работа солнца. Точно так же и нравственность происходит от религии. Социальные же формы жизни производят нравственность только тогда, когда в эти формы жизни вложены последствия религиозного воздействия на людей — нравственность».

Л.Н. Толстой утверждает, «что люди, считающиеся среди нас самыми образованными в сущ­ности, люди самые невежественные, знающие множество того, что ни­кому не нужно знать, и не знающие того, что прежде всего нужно знать всякому человеку».

Происходит это удивительное и печальное явление от того, что в нашем, называемом христианским, мире не только опущен, но отри­цается тот главный предмет преподавания, без которого не может быть осмысленного приобретения каких бы то ни было знаний. Опу­щена и отрицается необходимость религиозного и нравственного пре­подавания, т. е. передачи молодым поколениям учащихся тех, с самых древних времен, данных мудрейшими людьми мира, ответов на неиз­бежно стоящие перед каждым человеком вопросы: первый — что я та­кое, какое отношение мое, моей отдельной жизни ко всему бесконеч­ному миру; и второй — как мне сообразно с этим моим отношением к миру жить, что делать и чего не делать.

Ответы же на эти два вопроса — религиозное учение, общее всем людям, и вытекающее из него учение нравственности, тоже одинако­вое для всех народов, ответы эти, долженствующие составлять глав­ный предмет всякого образования, воспитания и обучения, отсут­ствуют совершенно в образовании христианских народов. И еще хуже, чем отсутствуют: заменяются в нашем обществе самым противным ис­тинному религиозному и нравственному обучению собранием грубых суеверий и плохих софизмов, называемых законом Божьем.

«Стоит только людям серьезно отнестись к вопросам жизни, и одна и та же — и религиозная и нравственная — истина во всех учениях, от Кришны, Будды, Конфуция и Христа, Магомета и новейших религиоз­ных мыслителей, откроется им».

Только при таком разумном, религиозно-нравственном учении, поставленном в основу образования, может быть разумное, и не вред­ное людям, а разумное образование. При отсутствии же такой разум-. ной основы образования не может и быть ничего другого, как только то, что и есть теперь, — нагромождение пустых, случайных, ненужных знаний, называемых наукой, которые не только не полезны, но прино­сят величайший вред людям, скрывая от них необходимость одних нуж­ных человеку знаний. Нравится нам это или не нравится, разумное об­разование возможно только при постановке в основу его учения о ре­лигии и нравственности .