В августе 1870 года алмаз весом в пятьдесят каратов был найден на ферме Ягерсфонтейн, несколько более мелких — в ее окрестностях, а один — даже в домашней ступе. Позднее было найдено еще несколько более крупных камней, которые оказались слишком громоздкими для украшения одежды и пригодными лишь для регалий. Откры­тие месторождений в Южной Африке было началом выяв­ления алмазных богатств африканского континента.

В 1903 году были найдены залежи его в Южной Родезии (Зимбабве), в 1904 году — в Намибии: интересно, что пер­вые алмазы Намибии были подобраны одним из местных жителей в кювете железнодорожной насыпи, куда для по­стройки дороги подвозили пески с алмазоносных россыпей. В России первый алмаз найден в 1829 году четырнадца­тилетним промысловиком Павлом Поповым на Крестовоздвиженском золотом прииске Урала, в окрестностях Бисеровского завода. Один из кристаллов был передан путешество­вавшему в это время по Уралу профессору А. Гумбольту. Минерал был показан в Петербурге, и на Урал послали не­сколько экспедиций. В 1838 году алмаз был обнаружен на Кушайском прииске и почти тогда же — на Успенском. В 1937 геологи открыли новый алмазоносный район в Якутии.

Молодой геолог Лариса Анатольевна Попугаева в 1953 году обследовала русло реки Далдын в Вилюйском районе и, усталая, села отдохнуть. Взгляд ее упал на камень под но­гой Ф. Беликова. Попугаева подняла самоцвет и увидела, что это кимберлит. По указанию Попугаевой рабочие разры­ли почву и открыли сплошные выходы алмазоносного ким­берлита. 21 июня 1954 года Л. А. Попугаева и работающий с ней промывальщик Ф. Беликов открыли трубку «Зарница», а 13 июня 1955 года поисковики нашли трубку «Мир», на которой и заложен город алмазников.

Первый алмаз на Сибирской платформе найден в 1948 году С. Н. Соколовым, а впервые слово «алмаз» упомянуто в книге Афанасия Никитина «Хождение за три моря».

Уральские поисковики камня уверяли, что в глубинах гор, богатых самоцветами, «живет хозяйка Медной горы, у которой под землей каменные палаты, а стены из дорогих самоцветов. Деревья в горе каменные, листья каменные, а на кустах зеленые колокольчики малахитовые и в каждом колокольце — сурьмяная звездочка. Трава вокруг тоже каменная, а цветы из камней узорных, и пчелки золотые, точно искорки над теми цветами.

Не захочет показать хозяйка горные богатства — обма­нут, закружат человека зеленые ящерки, уведет золото змей — Великий полоз. Но отдельным счастливчикам Хо­зяйка сама помогает находить самоцветы. Случилось как-то заплакать Хозяйке — она это руку подставила, а слезы кап-кап и на руке зернышками застывают. Полнехонька горсть . Камешки холодные, а рука, слышь-ко, горячая, как есть живая .»

Эти уральские легенды, рассказанные уральскими рудо- и камневедами, пересказал в сборнике «Малахитовая шка­тулка» писатель П. Бажов.

А вот как описывает А. Е. Ферсман в книге «Воспомина­ния о камне» бал, состоявшийся в 1908 году, организован­ный алмазными компаниями, желающими после инфляции оживить рынок камня. «Все залы и фойе Большой оперы заполнены были «избранным обществом», сверкали огнями дивные венецианские люстры, блестели пиренейские мрамо­ры по стенам, нежно светились, как бы внутренним огнем, перила большой лестницы из алжирского мраморного оник­са. По условиям бала, единственным камнем должен быть алмаз. Только в сочетании с ним разрешался зеленый изум­руд, красный рубин или индийский жемчуг. За самые пре­красные камни предстояло избрать королеву алмазов и в торжественном заключительном шествии пройти перед ней старинным полонезом.

Досужие корреспонденты уличных газет описывали са­мые замечательные платья, ажурные туники звезд полусве­та, сверкающие тысячью мелких алмазов, они настойчиво расспрашивали о происхождении диадемы какой-то графи­ни и тщательно записывали вымышленную историю о колье из коричневых бразильских камней испанской красавицы.

В бешеном темпе вальса крутятся, вертятся камни, свер­кают и гаснут, заливаются радугой из света, чтобы померк­нуть перед огнем других. То медленные темпы танго колы­шут тихим ручьем бриллиантовое ожерелье, то горит один только камень, как яркая одинокая мигающая звезда Альтаир. Это только кусочек знаменитого Кюлленана в восемьде­сят каратов веса. О сколько рассказов и преступлений свя­зано с этим камнем!», — восклицает ученый.

В музеях Московского Кремля можно любоваться бога­той коллекцией камней и бриллиантов, в прошлом принадле­жащих царской семье и небольшой кучке придворных. На невысокой подставке тускло отливает золотом шар раз­мером с футбольный мяч. Рядом красуются причудливой формы самородки, а чуть подальше выделяются ровными гранями золотые и платиновые бруски. Украшения из золо­та и серебра, драгоценные камни, уникальное собрание эмалей и коллекция золотых монет всех стран, ордена и юбилейные медали, исторические реликвии . И рядом с этим — украшение, выполненное из золота, платины и полу­тора тысяч бриллиантов, стоимость которого — пятьдесят миллионов рублей.

Иноземные послы, посещавшие Россию в XVII веке, писали, что ими овладевал «тихий ужас» при виде роскош­ных нарядов царской семьи, сплошь унизанных драгоценны­ми камнями. Так, на голове царицы Ирины Годуновой была корона, «как стена с зубцами», разделенная на 12 башенок, искусно выделанных из рубинов, топазов, алмазов и «скат­ных жемчугов», а по окружности унизанная огромными аметистами и сапфирами. С обеих сторон ниспадали трой­ные длинные цепи из больших изумрудов. Вся одежда ее тоже была пышно изукрашена несметным количеством самоцветов. Известно, что шляпа князя Потемкина-Таври­ческого до такой степени была усеяна бриллиантами, что из-за тяжести владелец не мог надевать ее на голову, и потому адъютант вынужден был носить шляпу князя в ру­ках.На одном из платьев императрицы Елизаветы было нашито столько драгоценных камней, что от их тяжести императрица на балу упала в обморок. А будущей супруге царя Алексея Михайловича пришлось прервать обряд вен­чания, чтобы освободиться от усыпанного самоцветами наряда, который оказался невесте не под силу.

Императрица Екатерина II при игре в карты побила расплачиваться бриллиантами. «Как весело играть в брил­лианты! Это похоже на тысячу и одну ночь!» восклицала она в одном из писем. Своему любимцу Григорию Орлову она подарила алмазный наряд стоимостью в миллион руб­лей. Орлов не остался в долгу и преподнес царице алмаз весом в 189,62 карата на императорский скипетр.

Известно, что алмаз с зеленовато-голубым отливом «Орлов», «Амстердам», или «Лазарев», представлял собой обломок весом триста каратов. Он был найден в одной из древних индийских копей в начале XVII иска и был приобре­тен шах Джеханом, который распорядился огранить его в виде индийской розы. По преданию, самоцвет долгое время был третьим глазом знаменитой статуи брахмы в храме Серингапатама (в штате Майсур), откуда его похитил фран­цузский солдат, принявший для проникновения в храм ин­дуистскую веру. Солдат продал камень за две тысячи фунтов капитану английского корабля, а тот в свой черед перепро­дал его торговцу-еврею за двенадцать тысяч фунтов.