верхнего (богатейшего) квинтиля - 37 и 42%. Из этих данных видно, что экономический разрыв между богатыми и бедными в Швеции меньше, чем в США. Но это различие не столь велико, как можно было бы ожидать исходя из интенсивности перераспределительных функций правительств этих двух стран. Еще более наглядно сравнение Швеции и Австралии. При том, что государство в Австралии еще меньше участвует в перераспре­делении национального дохода, чем в США, раз­рыв в долях указанных двух квинтилей населений Австралии и Швеции практически одинаков. Стоило ли шведскому правительству проявлять такую активность в перераспределительных про­цессах, если в Австралии и без того достигается практически тот же результат?

Это, в частности, послужило одной из причин новой волны критики избыточного участия госу­дарства в перераспределении национального до­хода, не дающего должного эффекта и в то же время ограничивающего суверенное право до­машних хозяйств самостоятельно решать вопрос об использовании значительной части своего до­хода, изымаемого государством в виде налогов.

Интересно, что на подобные аргументы опи­ралась критика избыточного огосударствления экономики в эпоху заката социализма. При всей условности прямого сопоставления экономичес­ких процессов в разных социально-политических системах можно утверждать, что именно социа-

диетическая практика убедительно доказала не­способность перераспределения самого по себе успешно решать задачи повышения социальной эффективности. Формально рассматриваемое на­логовое перемешивание в СССР по своим масшта­бам едва ли уступало шведскому, а его результаты оказались просто плачевными на фоне социально-экономических успехов той же Швеции.

2.2. Структура государственных доходов и расходов.

Обратимся к долговременной динамике струк­туры государственных доходов и расходов в той же группе развитых западных стран. Основными статьями бюджетных расходов были и являются расходы на национальную оборону, обслужива­ние государственного долга, субсидии и транс­ферты, образование, социальное обеспечение, медицинское и пенсионное обслуживание, соци­альное страхование по безработице, прочие соци­альные программы. Здесь к социально-ориентиро­ванным статьям расходной части бюджета отно­сятся шесть последних из перечисленных статей.

Сложив государственные расходы по шести статьям в этой группе стран, получим следующую картину. Во всех странах ОЭСР социальные рас­ходы, измеренные в процентном отношении к ВВП, растут примерно теми же темпами, какими повышается перераспределительная роль госу­дарства в целом. Более того, можно утверждать, что в 90-е годы социальная ориентация государ­ственных расходов стала усиливаться. Достаточ­но привести данные по одной статье государст­венных расходов - расходов на оборону, чтобы убедиться в этом (табл. 7). В 90-е годы в большин­стве стран ОЭСР доля расходов на оборону снизи­лась. Совместив эту тенденцию с ростом доли расходов на социальные цели, получим еще более выраженную тенденцию к усилению социальной ориентации бюджетных расходов.

Совокупные государственные расходы на транс­ферты и субсидии в 17 странах ОЭСР (% ВВП) в среднем составляли: 1870 г. - 1.1, 1937 г. - 4.5, 1960 г.-9.7, 1970 г.-15, 1980 г.-21.4, 1995 г.-23.

Тенденция к усилению роли государства в этой сфере жизни наций налицо. Кроме того, эти дан­ные показывают усиление социальных функций государств в развитых странах. Минимальные уровни этого параметра наблюдаются в послево­енный период в Новой Зеландии, Японии, Канаде и США, а максимальные - в Швеции и Нидерлан­дах.

Государственные расходы 17 стран ОЭСР на образование с некоторыми оговорками состави­ли в среднем (% ВВП): 1870 г. - 0.6, 1913 г. - 1.3, 1937 г. - 2.1, I960 г. - 3.5, 1980 г. - 5.8, 1993-1994 гг. — 6.1. И здесь процесс социализации выра­жен чрезвычайно ярко. Минимальные показате­ли наблюдаются в Германии, Испании и Японии, а максимальные - в Норвегии и Швеции, хотя са­ми отклонения от средней здесь не столько вели­ки как в ряде других параметров.

Государственные расходы на медицинское об­служивание (здравоохранение) в той же группе стран в 1910-1994 гг. изменялись следующим об­разом (% ВВП): 1910 г.-0.3, 1930 г.-0.4, 1960г.-2.4, 1980 г. - 5.8, 1994 г. - 6.4. Здесь отклонения от среднего значения удивительно небольшие, в ли­дерах - Франция и Швеция.

Государственные расходы на пенсионное обес­печение составляли в среднем (% ВВП): 1920 г. -1.2, 1937 г. -1.9, 1960 г.-4.5, 1980 г.-8.4, 1993г.-9.6. Наивысшие показатели в Италии и Нидер­ландах, низшие — в Австралии и Канаде. Расходы на выплату пособий по безработице (% к объему ВВП) составили в среднем в 1937 г. - 1.3, 1960 г. -0.3, 1980 г. - 0.9, 1996 г. - 1.6, а все расходы на про­граммы по обеспечению и реструктуризации рынка рабочей силы в 1996 г. — в среднем 2.7%

ВВП5. В конце 90-х годов в лидеры вырвались Нидерланды. Существенно снизился этот показа­тель в США, что связано с заметным снижением там безработицы.

Если сложить все расходы бюджетов разви­тых стран на социальные нужды, то получим впе­чатляющую картину. В среднем социальные рас­ходы составляли в этой группе стран примерно 10% ВВП в середине 30-х годов, 20 в 1960 г., 42 в 1980 г., около 47% ВВП в середине 90-х годов. При всей критичности отношения к приведенным данным (а для этого есть сугубо статистические основания), эти цифры показывают, что социаль­ная ориентация государственных бюджетных расходов усиливается. В лидерах по рассчитанно­му здесь параметру Нидерланды, Швеция, Бель­гия, Франция, Италия, Норвегия, Австрия. Для сравнения: в 1987 г. расходы государственного бюджета СССР на социально-культурные цели равнялись 17% ВВП, что в два с лишним раза меньше среднего уровня этого показателя для ос­новной массы страны ОЭСР .

Динамика расходов на (обслуживание) выпла­ту государственного долга центральными прави­тельствами в 17 странах ОЭСР выглядела так (% ВВП): 1870 г. - 2.5, 1913 г. - 2.2, 1920 г. - 3.1,

1937 Г.-3.4, 1970 г.-1.4, 1980 г.-3.1, 1995 г.-4.57.

В связи с этими данными интересно посмот­реть на динамику долга, который можно рассмат­ривать как своеобразную плату за недостаточную эффективность государственного вмешательст­ва. В среднем за год этот долг составлял: 1870 г. -48% ВВП, 1913 г. - 60, 1920 г. - 66, 1937 г. - 78, 1970 г. - 43, 1980 г. - 46, 1990 г. - 60, 1996 - 1997 гг. - 71% . Максимальным этот относительный пока­затель был в 1997 г. в Бельгии и Италии - пример­но 122%, минимальным - в Австралии - 38.7 и Норвегии-40.6%.

Приведенные данные показывают общую тен­денцию к усилению роли государства во всех со­циальных процессах. Можно было бы сказать еще о его участии в финансировании научных ис­следований фундаментального характера, но эти факты общеизвестны и показывают ту же тен­денцию.

Однако существуют данные, которые говорят о том, что в рассматриваемой группе стран после 1980 г. снижается роль государственных расходов в важном элементе общественного воспроизвод­ства - инвестиционном процессе. Косвенно этот показатель свидетельствует и о снижении эконо­мической роли государственной собственности в производственном капитале (потенциале), то есть о сокращении предпринимательской деятельнос­ти государства.