Немалую роль играет и знание зарубежного полезного правового опыта, когда в правосознании формируется представление «у них» и «у нас», причем «у них» со знаком «плюс», «у нас» со знаком «минус».

Такое правосознание также может в определенных исторических условиях выступать фактором правового развития. Однако при этом всегда надо исключать механическое копирование чужого опыта, со­поставлять его с национальными традициями, собственным правовым опытом. Правосознание и право могут находиться и в конфликте. На это оказывает влияние взаимодействие правового и морального, поли­тического, эстетического сознания. Так, пока «пить» считалось мо­ральным, в правовом сознании это обстоятельство при совершении бытового преступления фигурировало как смягчающее вину обстоя­тельство — «по пьяни», «в нетрезвом состоянии» и т.д.

Но уголовное законодательство расценивает это как отягчающее обстоятельство. Правосознание находилось в конфликте с правом.

Правосознание в своих пластах, уровнях, видах «работает» на ус­транение пробелов в праве, формулирует в конкретных правовых требованиях (законах, постановлениях) положения, которые могут усовершенствовать законодательство. В правоприменительной деятельности развитое правосознание направляют гражданина для раз­решения спора в суд, а не в редакцию газеты, что, впрочем, тоже иногда полезно.

«Если человек обладает развитым правосознанием, - писал фран­цузский юрист Ж. Карбонье, - то так ли уж нужна ему информация о законе. При таком правосознании гражданин сумеет понять, что является законным».

Нигилистическое отношение, т.е. абсолютное отрицание, фор­мируется в правовой психологии определенных социальных групп, индивидов, когда, например, все стражи порядка - это «менты», когда тюремная жизнь овевается романтикой, ореолом из блатных песен, когда появляются герои — «воры в законе», авторитеты пре­ступного мира.

Правосознание может формироваться еще в детстве, когда, напри­мер, мать пугает расшалившегося ребенка милиционером, вместо то­го чтобы внушать ему мысль, что милиционер - это его защитник, помощник.

Поэтому так важно формировать, используя и искусство, и сред­ства массовой информации, и иные способы, положительный образ защитника правопорядка, а не опускаться до массовой дискредита­ции фигуры полицейского.

Таким образом, правовой нигилизм — это, во-первых, характерис­тика определенных негативных, деформированных сторон правосозна­ния, это та идеологическая и психологическая часть правосознания, которая резко критически, отрицательно относится к требованиям уважения и соблюдения права.

Список литературы:

Баглай М.В. Дорога к свободе. -М., 1994.

Белканов Е.А. Лояльность правосознания. // Российский юридический журнал. 1996. №3.

Васильев А.М. Правовые категории. -М., 1976.

Годдингс А. Политика, управление и государство. // Рубеж. 1992. №3.

Данилевский Н.Я. Россия и Европа. 1991.

Демидов А.И. политический радикализм как источник нигилизма. // Государство и право. 1992. №4.

Ильин А.И. О сущности правосознания. -М., 1992.

Кистяковский Б.А. В защиту права. // Вехи. Из глубины. -М., 1991.

Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1990.

Лебедев А. Общая теория права. СПб., 1990.

Механизм преступного поведения. -М., 1981.

Муромцев Г.И. Источники права (теоретические аспекты проблемы). // Правоведение. 1992. №2.

Нерсесянц В.С. Право и закон. -М., 1983.

Розин В.М. Юридическое мышление. // Вопросы методологии. 1996. №1-2.

Сабо И. Основы теории права. -М., 1974.

[1] Теория правосознания представлена в нашем правоведении многими рабо­тами, среди которых наиболее значительны: Фарбер И.Е. Правосознание как форма общественного сознания. М., 1963; Лукашева Е.А. Социалистическое пра­восознание и законность. М., 1973; Козюбра Н.И. Социалистическое право и об­щественное сознание. Киев, 1979; Остроумов Г.С. Правовое осознание действи­тельности. М., 1989; Соколов Н.Я. Профессиональное сознание юристов. М., 1988.

[2] Ошеров М.С., Спиридонов Л.И. Общественное мнение и право. Л.: ЛГУ. 1985. С.128.

[3] Косолапов Н.А. Интегративная идеология для России: интеллектуаль­ный и политический вызов // Вопросы философии. 1994. № 1. С. 9.

[4] Щербакова Н.В. Проблемы правовой установки личности. Ярославль. 1993.

[5] Соколов Н.Я. Профессиональное сознание юристов. М., 1988.

[6] Тургенев И.С. Собрание сочинений: В 12 т. М., 1958. Т. 12. С. 338.

[7] Письма М.А. Бакунина к А.И. Герцену и Н.П. Огареву. Спб., 1906. С. 293.

[8] Франк С.Л. Этика нигилизма //Вехи. Из глубины. М., 1991. С. 170, 172, 173.

[9] Новиков А.И. Нигилизм и нигилисты. М., 1972. С. 11—12.

[10] Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 22. С. 41.

[11] Демидов А.И. Политический радикализм как источник правового ни­гилизма // Государство и право. 1992. № 4.

[12] Моримото Тадао. Русские, почему вы забываете, что Советский Союз — могучая держава? // Советская Россия. 1989. 5 ноября.

[13] Мушинский В. О. Сумерки тоталитарного сознания // Государство и право 1992. №3. С. 80.

[14] Отто Лацис // Известия. 1993. 14 декабря.

[15] Алексеев С.С. Гримасы антитоталитарной революции // НГ. 1994. 19 января.

[16] Туманов В.А. О правовом нигилизме // Государство и право. 1989. № 10. С. 20.

[17] Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1993. С. 23—24.

[18] Хойман С.Е. Взгляд на правовую культуру предреволюционной России // Государство и право. 1991. № 1. с.121,123.

[19] Фейербах Л. Философские произведения. Т. 1. М., 1955. С. 643.

[20] Кистяковский В.А. В защиту права. Интеллигенция и правосознание // Вехи. Из глубины. М., 1991. С. 122.

[21] Герцен А.И. Собрание сочинений. Т. 7. М., 1950. С. 251.

[22] Соловьев Э.Ю. Правовой нигилизм и гуманитарный смысл права // Квинт­эссенция: Философский альманах. М., 1990. С. 164.

[23] Кант И. Сочинения. Т.4. Ч.2. М., 1965. С. 140.

[24] Туманов В.А. Правовой нигилизм в историко-идеологическом ракурсе // Государство и право. 1993. № 8. С. 52.

[25] Ильин И.А. Наши задачи. М., 1993. С. 182.

[26] РГ. 1995. 17 февраля.

[27] Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1993. С. 31.

[28] Кейзеров Н. Тупики беспредела. О политике и практике за гранью разумного //Известия. 1991. 14 ноября.

[29] Иеринг Р. Борьба за право. М., 1991. С. 37.