ПЛАН.

1.Понятие и основные признаки судебной власти.

2. Судебная система, её структура.

3. Понятие звена судебной системы – основные суды, суды среднего звена, высшие суды.

4. Понятие правосудия, его признаки, принципы.

1.Понятие и основные признаки судебной власти.

Проблему рационального устройства государственной власти и ее органов пытаются разрешать, пожалуй, столько времени, сколько су­ществует государство как форма организации общества. Люди, раз­мышлявшие над этой проблемой, уже давно, многие столетия тому назад, заметили, что концентрация государственной власти в чьих-то одних руках неизбежно ведет к отрицательным последствиям. Чем больше такая концентрация, тем выше вероятность произвола и зло­употреблений. Об этом свидетельствует многовековой опыт человече­ства. Самые просвещенные властители, в руках которых сосредоточи­вались неограниченно все нити власти, рано или поздно становились своенравными тиранами, признававшими только свой авторитет, попи­равшими свободу и не считавшимися с неотъемлемыми правами чело­века. На этом фоне и велись поиски путей преодоления тенденций такого рода.

Наиболее широкое признание получила и продолжает сохранять его вплоть до настоящего времени идея, в соответствии с которой основ­ные направления (ветви) государственной власти должны разделяться и вверяться “в разные руки”. Это будет мешать узурпаторским намере­ниям, а вместе с этим злоупотреблению властью и произволу. Чаще всего сторонники данной идеи (концепции) придерживаются мнения, что государственная власть в целом включает три основных направле­ния (ветви) — законодательную, исполнительную и судебную. Сферы их реализации должны быть четко разграничены, они не должны быть помехой друг другу. Разделение властей следовало бы основывать прежде всего на их сотрудничестве, которое, однако, сдерживало бы каждую из них, ставило бы в определенные рамки и балансировало.

Активным сторонником рассматриваемой концепции, внесшим за­метный вклад в ее разработку и популяризацию, вполне заслуженно считают известного французского просветителя, правоведа и философа Ш. Монтескье. В своем знаменитом сочинении “О духе законов” (1748 г.) он писал: “Когда одному и тому же лицу или одному и тому же составу должностных лиц предоставлены вместе законодательная и исполни­тельная власти, тогда нет свободы, потому что можно опасаться, что монарх или сенат будут создавать тиранические законы, чтобы тирани­чески исполнять их. Нет также .свободы, если судебная власть не отде­лена от законодательной и исполнительной. Если бы она была соедине­на с исполнительной властью, судья обладал бы достаточной силой, чтобы сделаться угнетателем. Все было бы потеряно, если бы один и тот же .человек, или корпорация высокопоставленных лиц, или сословие дворян, или, наконец, весь народ осуществляли все три вида власти: “власть создавать законы, власть приводить их в исполнение и власть судить преступления и тяжбы частных лиц”. Не все в этом высказыва­нии современно. Оно относится к XVIII веку и с точки зрения накоплен­ного к настоящему времени опыта может быть кое в чем оспорено. Однако в целом сказанное тогда не утратило своей актуальности и в наши дни.

Концепция разделения властей на российской почве прижилась не сразу. Ведь она в какой-то мере ориентирована на подрыв устоев монар­хического устройства. Только в конце XIX — начале XX века о ней заговорили в полный голос, в том числе в университетских аудиториях, как об идее, реализация которой должна привести к преобразованию России в правовое государство.

После октября 1917 года положение круто изменилось. Основная причина— курс на всевластие Советов, а впоследствии и на господство командно-административной системы, которая не допускала и не могла допустить какого-то разделения государственной власти. В таких усло­виях концепция разделения властей оказалась в немилости и нередко преподносилась как выдумка, которая понадобилась буржуазии в пери­од ее борьбы за господство.

Лишь в конце 80-х годов стало появляться более серьезное отноше­ние к проблеме разделения властей. По времени это совпало с официозным провозглашением курса на преобразование нашего государства в правовое, с признанием того, что такое государство невозможно без верховенства закона и надежно обеспечивающего его механизма, ос­новной рычаг которого многие усматривали и усматривают в разделе­нии властей.

Съезд народных депутатов РСФСР одобрил 12 июня 1990 года Декларацию “О государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики”, в п. 13 которой четко сказано: “Разделение законодательной, исполнительной и судебной властей является важнейшим принципом функционирования РСФСР как правового государства”. Почти два года спустя, 21 апреля 1992 года, эта идея была закреплена на конституционном уровне. В ст. 3 действо­вавшей тогда Конституции РСФСР говорилось, в частности, что “сис­тема государственной власти в Российской Федерации основана на принципах разделения законодательной, исполнительной и судебной властей .”. Это положение приобрело несколько иное звучание в Кон­ституции РФ, принятой 12 декабря 1993 года: “Государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на зако­нодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны” (ст. 10).

Приведенные положения дают основание считать, что судебная власть — одно из проявлений государственной власти в целом. Следо­вательно, ее понятие производно от общего понятия власти и понятия государственной власти в частности.

Общее понятие власти, как известно, категория многоаспектная и многоликая. Власть родительская и отцовская, власть чувств, власть толпы или улицы, местная власть, власть тьмы и т.д. — столь широк диапазон употребления слова “власть”. Поэтому общее определение власти тоже является весьма широким.

В него нередко включают прежде всего способность и возмож­ность оказывать определяющее воздействие на деятельность, пове­дение людей с помощью каких-то средств: авторитета, волевого влияния, правовых велений, принуждения и т.п. Таким его видят не только философы и обществоведы, но и знатоки русского языка. Напри­мер, В. Даль писал, что власть — это “право, сила, воля над чем- либо, свобода действия и распоряжения, начальствование, управление .”. Несколько иначе, но по сути так же определял власть и С. Ожегов. По его мнению, таковой следует считать “право и возможность распоря­жаться кем-либо или чем-либо, подчинять своей воле”. Другими слова­ми, властью нельзя считать какое-то лицо, орган, объединение, учреж­дение. Они — действующие лица, но не власть.

Более узким является понятие государственной власти. В отличие от общего это понятие персонифицировано. В нем уже присутствует действующий субъект — народ и (или) государство, его аппарат и орга­ны местного самоуправления, которым народ делегирует свою власть (см. ст. 3 Конституции РФ). Соответственно, такого рода властью при­нято считать возможность и способность народа и(или) государства в лице его органов оказывать воздействие на поведение людей и в целом на процессы, происходящие в обществе, с помощью убеждения либо принуждения. .