Еще уже понятие судебной власти. Это, как отмечено выше, одна из ветвей государственной власти. Субъектом, осуществляющим ее, является не любой государственный орган, а лишь суд, который облада­ет присущими только ему возможностями и способностями воздействия на поведение людей, а через это — и на процессы, происходящие в обществе. С учетом этого судебную власть можно было бы определить как реализуемые занимающими особое положение в государственном аппарате органами (судами) присущие им возможности и способно­сти воздействия на поведение людей и социальные процессы.

Из этого определения следует, что понятию судебной власти свой­ственно по крайней мере два компонента: во-первых, данная власть может реализоваться только специально создаваемыми государствен­ными учреждениями — судами; во-вторых, у этих органов должны быть свои, присущие только им способности и возможности воздействия. Эти признаки взаимосвязаны и взаимозависимы. Их нельзя изолировать друг от друга или противопоставлять.

Будет ошибкой сведение судебной власти к суду как государствен­ному органу (нередко говорят: “Судебная власть — это суд”). Еще большей ошибкой и даже свидетельством низкого уровня правовой культуры является встречающаяся иногда склонность называть судеб­ной властью должностных лиц, работающих в судебных учреждениях, (порой при появлении где-то, скажем, судебного исполнителя можно услышать и такое: “Смотрите-ка, судебная власть явилась!”). Властью надлежит считать не орган или должностное лицо, а то, что они могут и в состоянии сделать. По существу, это полномочия, функция, но не ее исполнитель. Пользуясь театральной терминологией, вполне допусти­мо утверждать, что это роль, но не актер.

Довольно распространены- ошибки и иного рода — сведение судеб­ной власти к какому-то одному из видов судебной деятельности. Неред­ко о судебной власти говорят и пишут как о синониме правосудия и наоборот. Такого рода ошибка распространена, пожалуй, шире, чем отмеченная выше.

В следующей главе учебника о правосудии будет сказано достаточ­но подробно, и это позволит убедиться, что судебная власть и правосу­дие — понятия родственные, но не тождественные. Последнее надо рассматривать как важное проявление судебной власти, но не единст­венное.

Упомянутые в приведенном определении понятия судебной власти “возможности и способности” — это многогранные полномочия, кото­рыми наделяются суды. Их реализация в целом и есть реализация судебной власти.

Среди этих полномочий доминирующую роль играет правосудие. Его может осуществлять только суд, и никакой другой орган. Это специфиче­ски судебное полномочие. Но судебная власть, как уже говорилось, не сводится только к данному полномочию. Она включает и ряд других, которые, как и правосудие, имеют большое социальное значение:

· конституционный контроль;

· контроль за законностью и обоснованностью решений и действий государственных органов и должностных лиц;

· обеспечение исполнения приговоров, иных судебных решений и решений некоторых других органов;

· разбирательство и разрешение дел об административных право­нарушениях, подведомственных судам;.

· разъяснение действующего законодательства по вопросам судеб­ной практики;

· участие в формировании судейского корпуса и содействие орга­нам судейского сообщества.

Эти полномочия было бы неправильно полностью отождествлять, как это нередко делается, с правосудием. Можно говорить, пожалуй, лишь о том, что их реализация тесно связана с правосудием и содейст­вует его надлежащему осуществлению.

Проведению в жизнь каждого из названных полномочий, образую­щих судебную власть, призвано способствовать наделение органов, на которые возложено осуществление данной власти, средствами принуж­дения к исполнению принимаемых ими решений. Закон, к примеру, прямо провозгласил общеобязательность судебных решений всех видов. Он требует от организаций и должностных лиц, граждан неукоснитель­ного подчинения велениям судебной власти.

И это не обычный, “дежурный” призыв, с какими нам нередко приходится сталкиваться. Реальность велений судебной власти под­крепляется довольно внушительными средствами воздействия. Напри­мер, если .какое-то лицо не представляет без уважительных причин имеющийся у него документ, необходимый для правильного разреше­ния дела арбитражным судом, то последний вправе подвергнуть такое лицо штрафу в сумме до 200 минимальных размеров оплаты труда (ч. 3 ст. 54 АПК). Гражданин, нарушивший порядок в зале обычного (не арбитражного) суда, разбирающего гражданское дело, и не подчиняю­щийся распоряжениям судьи, в соответствии с ч. 2 ст. 149 ГПК (в редакции Закона от 28 апреля 1995 года—СЗ РФ. 1995.№ 18. Ст. 1570) может быть оштрафован в сумме до 50 минимальных размеров оплаты труда. Эффективные меры применяются судами и к гражданам (обви­няемым в совершении преступления, потерпевшим, свидетелям и др.) в случаях, когда они, скажем, уклоняются от явки в суд по его вызову. Закон разрешает подвергать их по решению суда (судьи) принудитель­ному приводу с помощью милиции и (или) денежному взысканию. Пре­дусматриваются и иные меры воздействия на тех, кто не желает уважи­тельно относиться к судебным велениям. При определенных в законе обстоятельствах может возникнуть вопрос, как будет показано ниже, и о применении самых строгих мер юридического воздействия — мер уголовного наказания.

Общее положение о властном характере выполняемых судами фун­кций сформулировано в ч. 6 ст. 1 Закона о статусе судей следующим образом: “Требования и распоряжения судей при осуществлении ими полномочий обязательны для всех без исключения государственных органов, общественных объединений, должностных лиц, других юриди­ческих или физических лиц. Информация, документы и их копии, необходимые для осуществления правосудия, представляются по требо­ванию судей безвозмездно. Неисполнение требований и распоряжений судей влечет установленную законом ответственность”.

Обобщенное знание полномочий судов (их “способностей и воз­можностей”) не только дает представление о том, чем могут и должны заниматься эти государственные органы, но и ориентирует относитель­но их роли и места в системе всех учреждений, реализующих в целом государственную власть, а равно и соотношения названных выше трех ее ветвей (отраслей). Оно наполняет конкретным содержанием широко употребляемое, хотя и несколько упрощенное объяснение сути разде­ления властей: законодатель законодательствует, исполнительные ор­ганы исполняют законы, а суды судят. Во всяком случае, один только перечень судебных полномочий свидетельствует о том, что за формулой “суды судят” скрывается весьма емкая и разнообразная деятельность, которая в целом существенно отличается от того, что должны делать законодательные и исполнительные органы.

Круг судебных полномочий говорит и о том, что данная власть призвана выполнять важную и ответственную социальную функцию, не менее значимую, чем функции, выполняемые другими ветвями вла­сти. А это позволяет делать вывод уже о равнозначности, равноправно­сти и паритетности всех ветвей власти.