Роль международного сообщества в урегулировании конфликтов на территории Грузии
Рефераты >> Международные отношения >> Роль международного сообщества в урегулировании конфликтов на территории Грузии

Все более актуальной для России становится и проблема борьбы за сохранение своих позиций и влияния в Черном море, где с учетом нарастания натовского присутствия и жесткого украинского контроля за российским Черноморским флотом и ВМБ Севастополь особое значение могли бы приобрести порты и военно-морские базы на побережье Абхазии и Аджарии.

Камнем преткновения в российско-грузинских отношениях остается Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, до сих пор не ратифицированный Государственной Думой Российской Федерации. Договор нужен Грузии, чтобы официально закрепить целостность республики в прежних административных границах (с Абхазией и Южной Осетией), связать России руки и свободу маневра в Абхазии, фактически принудить Россию к совместным действиям по ее умиротворению.

Складывается впечатление, что недавний взгляд официального Тбилиси на отношения с Россией никак не укладывается в русло упомянутого документа. Откладывание ратификации Договора мотивируется Госдумой невозможностью Тбилиси выполнять свои обязательства на всей территории страны (в Абхазии, Ю. Осетии). К этому формальному поводу следует добавить, что его ратификация в свою очередь накладывает на Москву серьезные обязательства перед принципиально отдаляющейся от России, устремленной в НАТО официальной властью Грузии. К тому же в самой Грузии все чаще замечают, что существующий договор устарел и ряд его положений не отвечает современным реалиям.

Российско-грузинские отношения подверглись очередным серьезным испытаниям в связи с отказом России от Бишкекского соглашения и вводом с 5 декабря 2000 года визового режима с Грузией. Между тем, этот шаг ставит саму Грузию в чрезвычайно сложное положение, поскольку лишает страну валютных поступлений в сумме до 1 млрд. долл. ежегодно от проживающих в России грузинских граждан (их насчитывается, по неполным данным, 700 тыс. человек). Проходившие в Москве двухсторонние переговоры не привели к положительным результатам. Грузинская сторона отказалась принять предложенный Россией вариант, в котором предусматривается облегченный визовый режим для приграничных территорий, к которым относятся Абхазия и Южная Осетия. В условиях отсутствия двухстороннего российско-грузинского соглашения и в соответствии со статьей 6 Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" с 5 декабря для граждан Грузии автоматически вводится полномасштабный визовый режим. Исходя из гуманитарных соображений, российская сторона оставляет за собой право предпринять дополнительные односторонние меры с учетом интересов жителей приграничных территорий в связи с введением визового режима с Грузией.

Сложившаяся ситуация говорит о том, что урегулирование грузино-абхазского и югоосетинского конфликтов будет во многом зависеть от расстановки военно-политических сил на Кавказе, который переживает новый этап передела и смуты. Как будут распределены здесь сферы влияния держав и в первую очередь России и США? По какому маршруту потечет каспийская нефть? Какую политику на Кавказе будет проводить НАТО? От ответов на эти вопросы во многом зависит и будущее грузино-абхазских отношений. Похоже, что Москва источником своих бед на Северном Кавказе стала считать Грузию (особенно после саммита в Стамбуле). Последняя, по мнению влиятельных российских кругов, может быть постоянным источником бед и нестабильности на южном фланге России, если стратегический ключ от Грузии будет окончательно утерян Москвой.

Непредсказуемо может отразиться на Грузии и ситуация в самом Кавказском регионе, где в последние годы определилась биполярная система союзов: Армения-Иран-Россия и Азербайджан-Турция-США, которая может серьезно поколебать ее равновесие в армянском и азербайджанском анклавах страны[90]. Осложняет и запутывает обстановку и ее причастность корганизации ГУУАМ, которая по сути противопоставлена СНГ и антироссийская направленность которой по геостратегическому содержанию просматривается уже сегодня

Несмотря на политику «двойных стандартов», которая наиболее ярко была продемонстрирована в Абхазии со стороны России и ряда западных стран, отношение к проблеме существующих де-факто независимых государств претерпевает изменения. В последнее время некоторые эксперты и политики ставят под сомнение принцип территориальной целостности и нерушимости границ государств, отдавая предпочтение требованию о национальном самоопределении. Так, бывший вице-президент Национального Совета по разведке при ЦРУ США Грахам Фуллер в статье «Еще о Косово» пишет: «Мы настаиваем на решительном пересмотре политики по отношению к меньшинствам, границам и национальным суверенитетам». При этом автор задается вопросом о жизнеспобности Югославии, Индонезии, Афганистана и даже Турции, не говоря уже о государствах Африки, «народы которой безнадежно разделены произвольными границами»[91]. Сецессию на примере Косово поддерживают и другие авторы.

Стремление ряда непризнанных государств к независимости, в том числе Абхазии, часто именуют «агрессивным сепаратизмом» (Э. Шеварднадзе и др.),в то время как буквально на глазах распались СССР, Югославия, а вновь образовавшиеся республики, многие из которых не успели даже осознать своей «независимости», тут же получили международное признание. По-разному, например, отделились и были признаны де-юре Словакия и Эритрея. Но как только речь заходит о почти аналогичной ситуации с Абхазией, Карабахом, Южной Осетией, Приднестровьем к ним применяют совершенно другие подходы.

Грузия принадлежит к тем многонациональным государствам, которые «в ходе своей истории инкорпорировали или аннексировали территории с их коренным населением»[92]. Тбилиси ведет длительные войны с негрузинскими народами (абхазы, осетины), стремящимися к независимости. Этот феномен исследователи именуют «агрессивным интеграционализмом». В своей книге «Нация против государства» Гидон Готлиб отмечает, что «отказ в государственности народам, которые ведут длительную и болезненную борьбу или которые продолжают сопротивляться иностранном управлению, становится все труднее оправдать, даже если императив ограничения числа новых государств становится все более насущным»[93].

Термин «осажденная крепость», применяемый к Абхазии, не ограничивается только периодом непосредственных военных действии на ее территории. У народа создалось устойчивое ощущение того, что против него ополчилась не только Грузия, но и весь мир. Шараханья из стороны в сторону российской политики, однозначная поддержка Грузии Западом, крайне необъективный подход к одной из сторон в грузино-абхазском конфликте международных организаций (ООН, ОБСЕ и др.) - все эти факторы были восприняты тбилисским руководством как поощрение продолжающихся агрессивных действий.

Особенности лобовых неконструктивных ударов по Абхазии проанализировал в своей работе «Политика Запада в области безопасности и грузино-абхазский конфликт» бельгийский исследователь Бруно Коппитерс. Так, автор отмечает, что для Запада характерно отсутствие равновесия в подходе к двум сторонам, а абхазы с большим подозрением относятся как к России, так и к ООН[94]. Последняя в начале 1995г. вообще ушла в тень как посредник, что совпало с войной в Чечне и планом вторжения Грузии в Абхазию. Как уже отмечалось, западные страны стали проявлять живой интерес к региону лишь с сентября 1994 г., что было связано с планами добычи и транспортировки каспийской нефти. Только после того, как были установлены «большие запасы» нефти, они заявили о своих стратегических интересах здесь и отказались признавать Южный Кавказ российской сферой влияния. Руководствуясь сугубо прагматическими аспектами, ряд западных стран заинтересовался идеей транспортировки энергоносителей Каспия через «грузинский» коридор в Европу. Европейская комиссия разработала в этих цeляx cпeциaльный пpoeкт TRACECA (TPACEKA-Tpaнcпортный коридор Европа-Кавказ-Азия).


Страница: