Таким образом, первые рубли - это нечто иное, как платежные слитки.

Начало чеканки русской серебряной монеты изменило понятие рубля во второй половине 14 века. Из слитка стандартного веса и общепринятой внешней формы он превратился в счетный рубль, воплощенный в фиксированном количестве монет, которые от реформы к реформе снижались в весе, снижая тем самым и вес рубля. Счетный рубль просуществовал до денежной реформы Петра 1 в начале 18 века.

Происхождение рубля и первые этапы его эволюции невозможно понять без счетной гривны и изменений ее содержания в зависимости от изменений монетных единиц, поскольку это составляющее рубля и вне их он не существовал.

В безмонетный период 12-14 веков в значение слитной гривны (гривны кун) упало, но не настолько, чтобы совсем исчезнуть. Поэтому при начале чеканки монет при Дмитрии Донском счетная гривна не была введена заново. Она лишь повысилась в значении и в это то же время изменилась в содержании, став определенным числом монет, фракций счетного рубля.

Проблема происхождения рубля состоит в том, что не вполне ясно, какой слиток стал первым рублем – новгородская гривна или полугривна, т.е. гривна, разрубленная пополам. Эта проблема перешла и в более поздний исторический период, когда рубль стал счетным: до сих пор в научной и справочной литературе существуют понятия 100 и 200 – делитного рубля.

Понятие 100 – денежного рубля просматривается уже в работах историков 18-19 веков, в том числе Н.М. Карамзина. В советский период она наиболее полно и последовательно систематизирована Г.Б. Федоровым в конце 30-х начале 40-х годов. Базой московской монетной стопы снижает слиток с теоретическим весом 102,378 г. (1/4 русского фунта). Именно с появлением в 12 веке северо-восточных (московских и др.). землях этого слитка возник термин «рубль». В северо-западных (псковско-новгородских) землях этого слитка возник термин «рубль». В северо-западных (псковско-новгородских) землях осталась старая гривна, весившая вдвое больше, но со временем и на нее из северо-восточных земель перешло название «рубль». Такое определение о рубле-слитке идет от В.Н. Татищева. По мнению же Карамзина, рубли «были не что иное как отрубки серебра, без всякого знака и клейма, весом около двадцати двух золотников». В конце 13 начале 14 вв. деньги считались в гривнах и рублях. Так великий князь Михаил Ярославович (1304-1319) брал с менокорных новгородцев деньги: «1500 гривен серебра», «12000 гривен серебра», в 1314 г. зобница ржи в новгородско –псковском ареале стоила 5 гривен, т.е. очень дорого.

Цены этих веков изучены мало, так же как и налоги, доходы, меры веса и др.

В «Финансово-кредитном словаре» 1894-1888 гг. издания, московский счетный рубль на стадии своего рождения определен нечетко: «с возникновением чеканки серебряной деньги рубль-слиток исчез из обращения, и во второй половине 15 века рубль стал исключительно счетным понятием. Ведущую роль играл московский рубль, равный 200 деньгам, и новгородский в 216 денег» 100-денежный рубль впервые упоминается на этапе завершения формирования общерусской денежной системы. Мнения расходятся в отношении вопроса о соотношении счетного и слиткового рублей после начала чеканки монет в Москве, Резани, Суздальско-Нижегородском и других северо-восточных княжествах и городах. Слитки сразу, видимо, не исчезли, но начались расхождения вне счетного рубля (его вес падал) и рубля-слитка (его вес не менялся). Особенно явно этот разрыв обозначился ко времени начала чеканки денег в Новгороде в 1420 году.

С 1420 г. московская и новгородская денежные системы имели важный элемент единства – одинаковую по весу деньгу.

В розничной торговле в безмонетный период 12-14 вв. акты купли-продажи в розничной торговле могли опосредоваться различными товарами эквивалента как и в глубокой древности. Кроме того, денежными знаками-мордками («они есть мордки-куньи»), стеклянными бусами и др. Другими словами, не могло не существовать многообразия форм денег и платежно-расчетных механизмов, в том числе кредитных операций.

К 1462 г., когда умер великий князь московский Василий Темный, а на престол взошел Иван III, вес московской деньги упал до 0,40 гр. и на этом уровне стабилизировался. Вес новгородской деньги был прежним – 0,79-0,80 гр. Таким образом, деньга-новгородка и деньга-московка стали кратными друг к другу (1:2). Это соотношение сохранялось очень долго. С присоединением к Москве Новгорода (1478 г.) и других русских княжеств новгородка и московка стали обращаться на едином пространстве, перемениваясь постепенно и взаимодействуя. Чеканка монет к этому времени сосредоточилась в Москве, Новгороде, Пскове и эпизодически в Твери. А в других княжествах ее уже не было. Тем самым уже начала сказываться общерусская денежная система с центром в Москве. Экономика и денежное обращение не были централизованы, работа монетных дворов не была стабильной и управляемой из центра.

Безмонетный период.

В истории русского денежного обращения период времени, охватывающий 12,13 и почти весь 14 в., получил название безмонетного. Выше уже указывалось на то, что никаких внутренних причин для отказа от монет как средства денежного обращения не было. Ремесло и торговля вплоть до монголо-татарского нашествия развивались на Руси по восходящей линии. Причины возникновения безмонетного периода и характер денежного обращения в это время остаются наименее изученными проблемами русской нумизматики. Безусловно, что в основе этого явления лежало прекращение поступления на Русь, не имевшую собственных серебряных разработок, серебра из-за рубежа. Однако общие запасы серебра на Руси в 12 в. были вполне достаточными для введения и поддерживания собственной монетной чеканки. Они, вероятно были даже более значительными, чем к моменту возобновления чеканки на Руси в конце 14 в. так как громадное количество серебра в 13-14 вв. в Золотую Орду в результате платежей ордынского «выхода». Следовательно, основную причину безмонетного периода следует видеть в начавшейся феодальной раздробленности Руси, ликвидировавшей единую экономическую и политическую основу организации монетного производства и денежного обращения.

Изучение письменных источников позволяет констатировать, что денежная терминология предшествующего периода не только не исчезает в безмонетный период, но напротив, свидетельствует о дальнейшем развитии гривенно-кунной денежно-весовой системы. Появляются новые денежные понятия и термины, Например «мортка». Происходит, вероятно, постепенное обособление местных особенностей денежного счета, отразившееся в дальнейшем, при возобновлении монетной чеканки в конце 14-15 в., в различиях весовых норм отдельных русских княжеств.

Одним из самых спорных является вопрос о конкретных формах денежного обращения в безмонетный период. Обращение серебряных слитков, обслуживавших лишь очень крупные торговые операции, имело, конечно, ограниченный характер. Мелкие платежные единицы куны, резаны и др., перестав обозначать серебряные монеты, получили какое-то другое ценное содержание. Очень популярные в прошлом теории меховых и кожаных денег еще не исчерпывают проблему в целом. Обращение пушнины в качестве средства платежа ограничивалось, вероятно, районами, богатыми промысловым пушным зверем, где хорошо был развит охотничий промысел. Что касается обращения кожаных денег, не имевших практически никакой собственной стоимости и представлявших собой по сути кредитные деньги, то самое их существование в древности долгое время вообще отрицалось нумизматами. В середине 20 века в Испании была обнаружена рукопись, содержавшая описание путешествия Абу Хамида ал-Гарнати в Центральую и Восточную Европу, которое он совершил в середине 12 века. Особый интерес для изучения денежного обращения имеет сообщение этого арабского путешественника, относящееся к русской территории, что он наблюдал торговые расчеты с помощью старых беличьих шкурок, лишенных шерсти. Это сообщение настолько необычно, интересно и значимо, что представляется оправданным привести его полностью: «Между собой они производят операции на старые шкуры белок, на которых нет шерсти, в которых нет никакой (другой) пользы и которые ни на что решительно не годятся. И когда эти шкуры головы белки и ее двух лап, то (эти шкуры) правильны. И каждые 18 шкурок в счете их идут за один дирхем. Они их укрепляют в пачку и называют джукн (?). За каждую шкурку из этих шкур дают краюху отличного хлеба, которая достаточна для сильного человека. На них же покупается все, как то: рабыни, отроки, золото, серебро, бобры, кундиз (куницы ?) и другие товары. А если бы эти шкуры были в какой другой стране, то за тысячу их вьюков не купить бы одного зерна и не были бы они годны решительно ни на что. А когда шкурки испортятся в их домах, они везут их в полувьюках, в разрезанном виде, направляясь к некоему известному рынку, где есть люди, а перед ними ремесленники. Они передают их шкурки и ремесленники приводят их в порядок на крепких веревках, каждые 18 шкурок в одну пачку. Сбоку веревки продевается кусок черного винца с изображением царя (царства, государства). За каждую печать берут по шкурке из этих шкурок, пока не припечатают всех. И никто не может отвергнуть их. На них продают и покупают».