В связи с этим право на иск в процессуальном смысле (право на предъявление иска) отличается от права на иск в материально-правовом смысле (право на удовлетворение иска) по основаниям возникновения и реализации указанных правомочий.

Возникновение и реализация права на предъявление иска зависит от обстоятельств процессуально - правового характера (например,

подведомственность, подсудность и т.п.). Возникновение и реализация на удовлетворение иска обусловлены как материально-правовыми, так и процессуальными фактами.

Кроме этого, право на предъявление иска отличается от права на его удовлетворение также по субъекту, правомочному устанавливать наличие или отсутствие соответствующего права. Наличие или отсутствие права на иск в процессуальном смысле проверяется, по общему правилу, судьей единолично при возбуждении гражданского дела. Наличие или отсутствие права на иск в материально-правовом смысле проверяется только судом в коллегиальном составе путем рассмотрения дела по существу в стадии судебного разбирательства.

И, наконец, право на предъявление иска и право на удовлетворение его различаются по характеру юридических последствий, которые наступают в случае отсутствия или ненадлежащей реализации того или иного правомочия.

Отсутствие права на предъявление иска или его ненадлежащая реализация в зависимости от времени обнаружения влекут отказ в принятии искового заявления в стадии возбуждения гражданского дела; прекращение производства по делу либо оставление иска без рассмотрения в стадии судебного разбирательства (ст. 130, 221 ГПК РСФСР).

Отсутствие же права на удовлетворение иска влечет вынесение решения об отказе в иске.

Различия в указанных выше последствиях проявляется в том, что отсутствие права на иск в процессуальном смысле означает отсутствие права на процесс, что оформляется соответствующим определением судьи или суда. Отсутствие же у заинтересованного лиц права на иск в материально-правовом смысле означает отсутствие права на получение защиты, что оформляется решением суда как актом правосудия.

Указанные выше различия обуславливают важнейшие практические выводы и рекомендации, заключающиеся в недопустимости отказа в принятии искового заявления, прекращения производства по делу или оставление искового заявления без рассмотрения по соображениям материально-правового характера.

Сторонники единого понятия права на иск исходят в своих рассуждениях из определения иска как неразрывного единства двух требований: процессуального и материально-правового. Однако, как совершенно справедливо отмечает в своей работе Г.Л. Осокина, единство иска как средства защиты субъективных прав или охраняемых законом интересов нельзя рассматривать как механическое единство двух начал: процессуального и материального. Единое понятие иска как средства защиты нарушенных или оспоренных прав и законных интересов предопределено единством цели и основания требования о защите. Поэтому единое понятие иска вовсе не означает, что таковым (т.е. единым) должно быть понятие права на иск.[9]

Действительно, обращение к суду с требованием о защите не всегда совпадает с получением защиты. Случаи их совпадения представляет собой идеальный вариант защиты нарушенных или оспариваемых прав, т.е. означают полную и всестороннюю реализацию иска как средства защиты прав и законных интересов.

Возражая против объединения двух самостоятельных правомочий в одно неразрывное понятие, следует отметить другую крайность в трактовке понятия права на иск. Данной позиции придерживались в своих работах К.С. Юдельсон, К.И. Комиссарова и некоторые другие авторы, определяющие иск как обращение, а право на иск как право на обращение с требованием о защите. Более того, М.А. Викут считает, что институт права на удовлетворение иска для процессуальной науки, поскольку эта категория является отражением теории конкретного права на иск.[10]

Возражая против подобной позиции, Г.Л. Осокина в своей работе указывает, что «… действительно теория конкретного права на иск страдала односторонностью, т.к. согласно этой теории право на иск принадлежало лишь тому, кто заявлял обоснованные исковые требования, тогда как в самом начале процесса рано, да и трудно еще судить об обоснованности заявленного требования. Чтобы решить, обоснован ли иск, нужно провести сам процесс, на ведение которого, в свою очередь, необходимо иметь право. Вместе с тем нельзя не заметить того рационального зерна, которое несла в себе теория конкретного права на иск, которое по своему содержанию совпадала с понятием права на удовлетворение иска, т.е. с правом на положительное для истца решение при условии обоснованности заявленного искового требования».[11]

Позиция К.С. Юдельсона и других ученых, определяющих право на иск, как право на обращение с требованием о защите, является отражением теории абстрактного права на иск, которая в противоположность теории конкретного права на иск рассматривало это право как чисто процессуальное понятие.

Таким образом, обе указанные теории страдали односторонностью в трактовке понятия права на иск, ибо первая игнорировала процессуальный аспект этого понятия, а вторая – материально-правовой. Определение иска только как обращения за защитой и соответственно этому определение права на иск как право на обращение за защитой обесценивают значение и обедняют содержание таких понятий, как иск и право на иск. Игнорирование категории права на удовлетворение иска (права на иск в материально-правовом смысле) как бы «обесточивает» процесс, т.е. лишает истца побудительных стимулов и мотивов.

По справедливому замечанию А.А. Добровольского, «обладателю нарушенного или оспоренного субъективного права важно иметь не только право на возбуждение процесса, но и на положительный результат процесса, т.е. чтобы в итоге проведения процесса нарушенное или оспоренное право истца получило защиту.[12]

Таким образом, право на предъявление иска не в состоянии само по себе гарантировать получение защиты, если у лица, предъявившего иск или в интересах которого был предъявлен иск, отсутствует объективное право или охраняемый законом интерес, подлежащие защите; либо отсутствуют факты, свидетельствующие о нарушении или оспаривании права, и т.п. Другими словами, наличие права на предъявление иска еще не означает наличие права на его удовлетворение, ибо в иске может быть отказано. В свою очередь, право на удовлетворение иска также не может само по себе гарантировать получение защиты, если у заинтересованного лица отсутствует право на возбуждение и проведение процесса, т.е. право на предъявление иска. В этом как раз проявляется взаимосвязь относительно самостоятельных понятий права на иск в процессуальном смысле и право на иск в материально-правовом смысле.

В научной литературе также дискутируется вопрос о юридической природе права на судебную защиту и права на обращение за судебной защитой.

Некоторые авторы считают, что право на судебную защиту и право на обращение за судебной защитой относятся к числу субъективных прав граждан и организаций, т.е. прав, непосредственно вытекающих из закона.[13]