Дореволюционный российский адвокат, вступая в сословие, клял­ся «не писать и не говорить на суде ничего, что могло бы клониться к ослаблению . доброй нравственности, но честно и добросовестно ис­полнять обязанности принимаемого на себя звания». Однако практи­ческая деятельность присяжной адвокатуры далеко не укладывалась в эти заповеди.

В 1908 г. союз американских адвокатов опубликовал Правила про­фессиональной этики. Этот обширный документ, состоящий из 70 параграфов, предложил этические рекомендации адвокату, кажется, на все мыслимые случаи, могущие возникнуть в профессиональной прак­тике. Речь в них идет о тактичном отношении к суду и коллегам, о добросовестном отношении к обязанностям, о честности и откровенно­сти, об умеренности в притязаниях на вознаграждение и т.д.

Но существование этих правил не спасает буржуазную адвокатуру от моральной деградации. По свидетельству буржуазных же авторов, стоимость услуг адвокатов непомерно возросла, и адвокат давно пре­вратился в активного участника торговли правосудием.

Эдвард Пэрри в своих советах опытного адвоката начинающему приводит семь принципов защиты, которые можно было бы только приветствовать (честность, мужество, трудолюбие, остроумие, крас­норечие, рассудительность, чувство товарищества), однако за ними скрываются сентенции, далеко не соответствующие нашим представ­лениям о честности, а торжество справедливости как нравственная цель деятельности им вовсе не упоминается. Напротив, качества «иде­ального» адвоката, пропагандируемые Пэрри, вызывают удивление: «Лучше быть сильным и неправым, чем правым и слабым», «Хоро­ший адвокат — это великий актер» и т.п. Такие нравственные установ­ки могут быть выработаны только в погоне за успехом, достижение которого якобы оправдывает любые средства.

Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» ввел при­сягу адвоката, которая, на наш взгляд, вполне отвечает представлени­ям отечественной адвокатуры о долге адвоката. «Торжественно клянусь честно и добросовестно исполнять обязанности адвоката, защищать права, свободы и интересы доверителей, руководствуясь Конституци­ей Российской Федерации, законом и кодексом профессиональной этики адвоката» (ст. 13).

Нравственные кодексы адвокатской профессии разрабатывались во многих странах (в Польше — 1970 г., в Венгрии — 1972 г., в Литве — 1974 г. и др.). Принимались они и отдельными коллегиями России.

Все эти кодексы представляют несомненный практический инте­рес, однако в научном плане вызывают замечания: в них не всегда обосновываются специфические нормы нравственности, многие из них декларативны и общи, повторяют или существующие правовые пред­писания, или простые нормы общечеловеческой нравственности.

Представляется, что адвокатская этика может быть рассмотрена как нормативная система с внутренней согласованностью предписаний, имеющая определенную структуру. Структура адвокатской этики дол­жна включать в себя, на наш взгляд, общие и частные нравственные требования, регулирующие следующие комплексы отношений:

· отношения адвокатских коллективов и отдельных адвокатов с гражданами, учреждениями и организациями;

· отношения адвокатских коллективов и адвокатов с правоохра­нительными органами и их должностными лицами;

· отношения внутри адвокатских коллективов.

Взаимоотношения адвоката-защитника с подзащитным могут входить во все три комплекса отношений, а их регулирование составляет цент­ральную и основную часть нормативной системы адвокатской этики.

Нормы адвокатской этики с точки зрения уровня обобщений мо­гут быть общими и частными. Общие нормы мы относим к принципам адвокатской морали.

Особый интерес представляют нравственные принципы деятельно­сти адвоката-защитника в уголовном процессе.

В юридической литературе предпринималась попытка из разрознен­ных этических рекомендаций, обращенных к уголовной защите, вы­делить наиболее общие нормы, носящие характер принципов.

Известный советский ученый-процессуалист Н.Н.Полянский пи­сал в этой связи: «Только защита обвиняемого и ни в каком случае не обличение его, правдивость, профессиональная тайна и независимость от подзащитного — таковы, на наш взгляд, четыре начала, определя­ющие поведение адвоката-защитника на суде»[13].

Значительно позже адвокат В.Д. Гольдинер отнес к числу наибо­лее принципиальных вопросов адвокатской этики такие, как значе­ние позиции подсудимого для защитника, нравственные проблемы защиты при противоречивых интересах подсудимых, проблемы вы­бора средств и способов защиты, выбор дел и возможность отказа от поручения.[14]

Попытка искать решение нравственных проблем не только в теоре­тических построениях и сложившейся практике, но и в законодатель­стве основывается на том бесспорном положении, что деятельность адвоката-защитника протекает преимущественно в рамках закона, что в расчет может приниматься только практика, не противоречащая за­кону, и что характерной чертой отечественного законодательства яв­ляется освоение и отражение им нравственных норм и ценностей.

Этическая норма приобретает юридически общеобязательную силу лишь тогда, когда она закреплена в правовой норме. Это те ситуации, которые допускают однозначное решение. Так, правила адвокатской этики запрещают защиту двух обвиняемых с противоречивыми инте­ресами одним адвокатом; запрещают разглашение сведений, получен­ных адвокатом от обвиняемого доверительно; запрещают отказ от при­нятой защиты в ходе судебного разбирательства.

Все эти этические правила нашли в свое время отражение в процес­суальном законодательстве (ст. 49, 51, 72 УПК РСФСР) и стали обще­обязательными. Их соблюдение гарантируется не только принудитель­ной силой права, но и нравственным сознанием защитника.

Вместе с тем бывают ситуации, для которых невозможно одно­значное решение. Обычно они связаны с тактикой защиты и взаимо­действиями защитника с подзащитным и другими участниками про­цесса. В этих случаях важнейшими регуляторами поведения являются правовое и нравственное сознание.

К числу таких ситуаций, требующих применения нравственных оценок, обычно относят: проблему выбора адвокатом дел; понятие подлежащего защите так называемого законного интереса; предмет тайны доверителя, не подлежащей разглашению; пределы процессу­альной самостоятельности адвоката при определении правовой пози­ции, оценке доказательств, выборе тактических средств защиты.

Достаточно сложной является проблема объективности адвоката при анализе и оценке доказательств, при истолковании той или иной пра­вовой ситуации. Здесь возможны коллизии с его односторонней фун­кцией и единственным критерием оказывается нравственное сознание адвоката, его отношение к социальным ценностям, определяющим строй и функционирование правосудия.

Профессиональные и нравственные качества адвоката — это далеко не врожденные свойства личности. Они формируются воспитанием, обучением, кадровым отбором, контролем со стороны коллег и руко­водящих органов адвокатуры.

Все эти вопросы так или иначе освещаются в рекомендуемой ниже литературе и требуют непредвзятого обсуждения. К числу наиболее актуальных коллизий, в разрешении которых важная роль принадле­жит нравственному сознанию их участников и общепризнанным ныне нормам адвокатской этики, обычно относят те из них, которые воз­никают между адвокатом-защитником и подзащитным при определе­нии средств защиты, оценке обстоятельств дела, определении пози­ции по делу.