На уровне понятий в английском праве нет таких понятий, как родительская власть, узуфрукт, юридическое лицо, подлог, непреодолимая сила и т.п Зато нам встретятся такие незнакомые понятия, как доверительная со­бственность, встречное удовлетворение, эстоппель, треспасс и др, ко­торые нам ни о чем не говорят. Не соответствуя ни одному из знако­мых нам понятий, термины английского права непереводимы на другие языки, как термины фауны и флоры разных климатов. Когда любой ценой хотят перевести эти термины, их смысл, как правило, теряется. Трудность не уменьшается даже при кажущейся адекватности: «дого­вор» английского права не более адекватен «договору» французского права, чем английское equity, право справедливости, французскому по­нятию «справедливость»; administrative law вовсе не означает админис­тративное право, а civil law — гражданское право.

Различие в структуре, существующее между романскими правовыми системами и английским правом, проявляет­ся не только в плане правовых категорий и понятий. На более эле­ментарном уровне — нормы права — мы также не встретим в англий­ском праве привычный нам тип нормы. В английском праве норма менее обща и абстрактна, чем норма французского права, и отсюда следует, например, отсутствие в английском праве элементарного для французов деления норм на императивные и диспозитивные. В силу иного характера норм кодификация континентального типа в Англии невозможна.

Первое, о чем спрашивает себя юрист, когда перед ним встает какой-либо правовой вопрос, к какой правовой категории относится данный случай: идет ли речь об уголовном, вещном, договорном или трудовом праве? Решение этого вопроса важно также и потому, что во все времена юристы специали­зировались в отдельных отраслях национального права. Сложилось традиционное деление, например на цивилистов, криминалистов и юристов, специализирующихся в области торгового права. Слож­ность современного права вынудила юристов к еще более узкой спе­циализации. Один и тот же юрист не может консультировать клиента и вести его судебный процесс в столь различных областях, как право литературной собственности и дела о несостоятельности, уголовное право, семейное право или фискальное право. Каждая отрасль права, интересующая различных специалистов, имеет литературу, хорошо известную только специалистам, другие юристы имеют об этой отрас­ли права только общие представления, часто уже несколько устарев­шие в силу развития как идей, так и самого процесса.

Так же обсто­ит дело и в английской правовой системе. Но в силу исторических причин в этой системе сложилось иное деление, нежели в романских системах права. Отсюда перед французскими юристами, желающими изучать английское право, возникают трудности. Библиография в об­ласти английского права, как бы обильна и богата она ни была, вряд ли сможет предложить французскому юристу фундаментальную книгу, построенную по привычным ему канонам. Книги такого рода, которы­ми пользуются английские юристы, носят названия: договор, реальная собственность, траст, квазидоговор, залог, конфликт законов, местное самоуправление и т.д. Французские деления и категории заменены в Англии такими делениями и категориями, которые, хотя и могут быть в ряде случаев переведены на французский (а в ряде случаев нет), не являются, тем не менее, в общем и целом элементарными делениями и категориями французского права.

Как ни значительны структурные различия, с которыми мы встре­чаемся, когда говорим об основных делениях систем континенталь­ного и английского права (публичного и частного, общего права и права справедливости), они уступают еще более фундаментальным различиям понятийных фондов. Так же и здесь французский юрист, как правило, не встретится с теми понятиями, к которым он привык: юридическим лицом, публичным учреждением и многим другим. Для того чтобы его понял английский юрист, придется использовать та­кие понятия, которые не имеют аналогов во французском праве.

Чем вызваны такие различия в структуре? Ответ совершенно ясен:это объясняется различной историей развития права романского и общего права.

Система романских правовых систем — это система относительно рациональная и логичная, так как она создана, если говорить об осно­вополагающих правовых нормах, трудами университетов и законодате­лей. В ней, безусловно, существуют какие-то непоследовательности и недочеты, связанные с историей или объясняющиеся практическими соображениями. Построение романо-германских правовых систем да­леко не совершенно с точки зрения чистой логики, однако очень мно­гое было сделано, чтобы упростить их познание. Английское же пра­во, напротив, создавалось без каких бы то ни было забот о логике, в рамках, которые были навязаны судебной процедурой. Только совсем недавно, примерно век назад, старая процедура была отменена и наука права попыталась внести некоторую рационализацию в создавшееся положение. Но, несмотря на значительный прогресс в этом отноше­нии, было твердо решено сохранить понятия и классификацию, к ко­торым все привыкли с давних пор.

Это сила традиций. Наиболее типично, вероятно, знаменитое определение права справедливости, которое дал известнейший специалист Мэтланд: «Право справедливости — это ансамбль норм, которые, если бы не было Актов о судоустройстве, применялись бы только специ­альными судами, называвшимися судами справедливости». Права со­бственности на недвижимость и на движимое имущество различают­ся по тому признаку, что первое включает права, которые до судебной реформы 1833 года защищались так называемыми вещны­ми исками; а второе включает права, защита которых обеспечивалась до 1832 года так называемыми личными исками. Английское поня­тие договора включает только соглашения, которые когда-то санкци­онировались иском (assumptsit); оно не распространяется на дарение, на доверительную собственность, на хранение, которые ранее защи­щались в ином порядке. По этим примерам можно понять, что кате­гории и концепции английского права значительно отличаются от ка­тегорий и концепций романской науки.

Возникает сомнение: разве в английс­ких университетах, созданных в XIII веке, не преподавали, как и в континентальных университетах, римское право и каноническое пра­во? Только в 1758 году был введен курс английского права в Оксфор­дском университете; еще позднее, в 1800 году, этот курс был введен в Кембридже. Все это верно. Но если юристы континентальной Евро­пы получали образование в университетах, то в Англии дело обстоя­ло иначе.

Английский процесс препятствовал не только рецепции римско­го права. Его сложность не вызывала у юристов желания изучать в университетах принципы, которые им совершенно не понадобятся для практической работы. Английские юристы никогда не получали образования в университетах, и в наши дни в Англии нет необходи­мости кончать университет, чтобы стать адвокатом, поверенным или судьей. Юристы традиционно формировались практикой, которая не могла знакомить с римским правом; их внимание было постоянно со­средоточено на вопросах процедуры и доказательств, от которых за­висел успех и даже сам прием иска судом. Естественно, в этих усло­виях категории английского права были построены на основе процесса и различных типов исков, которые можно было вчинить ко­ролевским судам. Только когда данные формы исков были ликвидированы (1852 г.), появилась тенденция к более рациональной систе­матизации. Развитие это шло медленно, что бывает всегда, когда за­тронуты основы правовой системы, и не выходило за традиционные рамки английского права. Не было и речи о том, чтобы воспринять категории и концепции романских правовых систем.