В современных условиях понятие законности как правового принципа приобрело своеобразие еще и в связи с тем, что Кон­ституция РФ (см. ч. 4 ст. 15) признала особую роль в российской правовой системе международных договоров Российской Феде­рации. При определенных условиях законы, противоречащие та­ким договорам, тоже могут не применяться судами. И осущес­твление данного конституционного положения — уже реальность. Об этом свидетельствует тот факт, что суды начали напрямую применять положения международного договора, если какой-то российский закон противоречит ему или не согласуется с ним. В частности, они, ссылаясь на положения Международ­ного пакта о гражданских и политических правах, стали принимать жало­бы граждан на незаконное задержание по подозрению в совер­шении преступления, несмотря на то, что существующее зако­нодательство не предусматривает возможность таких действий су­дов.

Конституционные новеллы, однако, не следует понимать как какой-то шаг по умалению роли и значения принципа законнос­ти. Как и прежде, он по праву считается одним из наиболее важ­ных и универсальных, имеющих существенное значение для всех отраслей права правовых принципов. Его последовательное про­ведение в жизнь — не­пременное условие нормального функцио­нирования всего государственного механизма:

Для правосудия данный принцип имеет особое значение в силу того, что этот вид государственной деятельности, как отме­чено выше при определении его понятия, тесно связан с неук­лонным соблюдением требований закона и установленного им порядка разбирательства гражданских и уголовных дел. Там, где нет соблюдения закона, нельзя говорить о правосудии. Это ско­рее будет произвол. Такое «правосудие» не в состоянии выпол­нять свою социальную функцию.

Обеспечение прав и свобод человека и гражданина при осуществлении пра­восудия

В любом государстве, претендующем на то, чтобы его счита­ли демократическим, данный принцип тоже следует относить, как и принцип законности, к числу универсаль­ных. Жизнь и здо­ровье, честь и достоинство, права и свободы человека и гражда­нина — ценности, которые подлежат первоочередной защите во всех сферах государственной и общественной жизни, в том чис­ле, разумеется, и при осуществлении правосудия. Юри­дической базой для такого подхода в наши дни является уже давно поль­зующаяся широ­ким признанием идея, положенная в основу ст. 2 Конституции РФ. «Человек, его права и свободы,— говорится в этой статье, — являются высшей ценностью. Признание, соблю­дение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязан­ность государства».

Эта основополагающая идея развита и конкретизирована во многих предписаниях Конституции РФ и других законодатель­ных актах, включая те, которые имеют непо­средственное отно­шение к правосудию и в целом ко всем направлениям правоох­рани­тельной деятельности. О ряде предписаний такого рода речь уже шла выше и пойдет в последующих параграфах данной гла­вы и других главах учебника. Это предписания о равенстве всех перед законом и судом, презумпции невиновности, праве на за­щиту от обвинения в преступлении, состязательности и равноп­равии сторон, праве на судебную защиту прав и свобод от каких бы то ни было посягательств, а также о национальном языке судопроизводства, открытом разбирательстве судебных дел и т. д. Многие из них имеют существенное значение для создания над­лежащих условий, необходимых для подлинного правосудия как по уголовным, так и гражданским, в том числе арбитраж­ным делам.

Особого внимания требуют конституционные и иные законо­дательные положе­ния, которые призваны гарантировать непри­косновенность личности человека и граж­данина, их частной жизни и жилища.

Соблюдение этих положений — важнейшее условие для осу­ществления правосу­дия во всех сферах. Однако значительную актуальность они имеют для правосудия, ко­торое осуществляется в связи с разбирательством уголовных дел. Именно в данной об­ласти распространено применение весьма острых мер государствен­ного принуждения. И это в определенной мере служит реальной почвой для опасных ошибок, влекущих не­редко тяжелые последст­вия, и даже для злоупотреблений должностных лиц правоохра­ни­тельных органов, чрезмерно усердствующих в стремлении «показать свою власть» либо создать видимость непримиримого отно­шения к преступникам, подлинным и не­редко мнимым, а порой — и больших достижений «на ниве борьбы с преступностью».

Многолетний отечественный и зарубежный опыт подсказал, что человек, привле­каемый к уголовной ответственности и пред­стающий перед судом в качестве подсуди­мого, нуждается в до­полнительных средствах защиты его основных прав и свобод. Та­ким средствам уделяется значительное внимание. Они закреп­ляются как в обычных за­конах, так и на конституционном уровне. С известной долей условности их можно объе­динить в три группы.

К первой относятся юридические средства, гарантирующие неприкосновенность личности человека и гражданина. Вполне естественно, среди средств данной груп­пы ве­дущее место занимают те, которые предназначены для пра­вовой защиты наивысшей ценности — человеческой жизни. В соответствии со ст. 20 Конституции РФ каждый об­ладает правом на жизнь. Для правосудия имеет принципиальное значение тот факт, что в этой же статье подчеркивается исключительный ха­рактер смертной казни. Она и в со­ответствии с ней уголовное законодательство ориентируют суды на необходимость осо­бой осмотрительности при принятии решений о применении данной меры наказания.

Конституция РФ и другие законы бескомпромиссно запреща­ют любые действия, которые причиняли бы какой-то ущерб и здоровью, умаляли бы достоинство личности. В ее ст. 21 четко сказано, что «ничто не может быть основанием» для умаления достоин­ства личности. Там же категорически запрещено приме­нение в каких бы то ни было формах насилия, а также проведе­ние медицинских, научных или иных опытов без доб­ровольного согласия тех, кого намереваются подвергать таким опытам.

Эти запреты, естественно, подлежат безусловному соблюде­нию и являются крайне важными прежде всего для тех областей государственной деятельности, которые связаны с борьбой с преступностью и, соответственно, с осуществлением правосудия по уголовным делам. Они означают, в частности, что нельзя ни у кого требовать под угро­зой насилия и тем более с применением такового дачи показаний, признания своей вины в совершении преступления, принудительного медицинского освидетельствова­ния, со­вершения поступков, унижающих человеческое достоинство либо опасных для жизни или здоровья и т. д. Сведения, по­лученные при несоблюдении таких запретов, не могут считаться Доказательствами, которые суд вправе положить в основу приговора или иного своего решения по конкретному делу. Должност­ные лица, допускающие антикон­ституционные действия, должны нести ответственность, в том числе уголовную.

Неприкосновенность личности с конституционной точки зре­ния означает также недопустимость произвольного ареста, за­ключения под стражу и содержания под стражей. Отступление от данного запрета возможно только в законом установленном порядке, который предусматривает систему гарантий, обеспечи­вающих законность и обоснованность лишения свободы человека и гражданина в любой форме. В частности оно может быть при­менено только при наличии условий, тщательно определенных в за­конодательном порядке, под контролем суда или прокурора. Лицу, подвергнутому такой мере, предоставлены неограничен­ные возможности по принесению жалобы на ее неза­конность или необоснованность.