Там же (п. 4 ст. 1) содержалось указание на то, что к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчи­нении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим бюджет­ным отношениям, гражданское законодательство не применяется, за ис­ключением случаев, предусмотренных законодательством.

Новый Гражданский кодекс выделил только одну особенность имуще­ственных отношений, которые находятся за пределами гражданского права. Имеется в виду его п. 3 ст. 2, в силу которого к имущественным отношени­ям, основанным на административном или ином властном подчинении од­ной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и ад­министративным отношениям, гражданское законодательство не применя­ется, если иное не предусмотрено законодательством.

Однако указанная норма явно не имеет в виду разграничений догово­ров различной отраслевой принадлежности, поскольку наличие между сто­ронами отношения власти и подчинения вообще исключает в принципе возможность применения не только гражданского законодательства, но и самой конструкции договора как такового.

Договор («соглашение») может существовать только между субъекта­ми, которые в данном конкретном случае занимают равное положение. Примером может служить передача предпринимателю в аренду имущества Российской Федерации, субъекта Федерации или муниципальных образова­ний выступающими от их имени органами власти и управления или различ­ные формы договоров о разделе продукции с участием государства (высту­пающего от его имени органов). Все такие договоры по своему характеру являются обычными гражданско-правовыми договорами. Таким образом, п. 3 ст. 2, очевидно, имеет в виду иные, недоговорные отношения.

Интерес представляет в этдм смысле новый Водный кодекс, принятый 18 октября 1995 г.1 В самом Кодексе названы три вида договоров: долго­срочного пользования водным объектом, краткосрочного пользования вод­ным объектом и установления частного водного сервитута. При этом если в первых двух договорах обязательно участие органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации, то последний - договор частного водного сервитута заключается водопользователем с лицом, в пользу которого ог­раничено его право пользования водным объектом. В самом Кодексе урегу­лирован целый ряд вопросов, и, в частности, такие, как определение суще­ственных условий договора, порядок его заключения (обязательность для соответствующей стороны заключения договора с гражданином или юри­дическим лицом, получившим лицензию), регистрация договора, последст­вия расторжения договора и др.

Для определения природы указанных договоров целесообразно сопос­тавить три нормы, содержащиеся в Водном кодексе. Так, во-первых, в силу ст. 46 «права на обособленные водные объекты приобретаются в порядке, предусмотренном гражданским законодательством, земельным законода­тельством и настоящим Кодексом», во-вторых, в силу той же ст. 46 «вод­ный сервитут устанавливается водным законодательством Российской Фе­дерации или договором» и, в-третьих, в силу ст. 54 «к договорам пользова­ния водными объектами применяются положения гражданского законода­тельства о сделках, договорах и аренде, если иное не установлено настоя­щим Кодексом».

Указанные статьи дают основание считать, что соответствующие до­говоры (все три, о которых идет речь) представляют собой разновидность гражданско-правовых договоров. А статьи Водного кодекса, относящиеся к указанным договорам, - обычные специальные нормы гражданского права, которые в этом смысле не отличаются, например, от норм, посвященных договорам о перевозке грузов, пассажиров и багажа, включенных в Кодекс торгового мореплавания или Воздушный кодекс, имея в виду, что и те и другие нормы являются гражданско-правовыми, но носящими специальный характер. В этом смысле заслуживает внимания то обстоятельство, что ГК в отличие от Основ 1991 г. отказался от безоговорочного вынесения отноше­ний, имеющих своим предметом использование природных ресурсов и ох­рану окружающей среды, независимо от метода их регулирования, за пре­делы гражданского права.

Другой пример - Лесной кодекс Российской Федерации, принятый 22 января 1997 г.2 Он исходит из тех же принципов регулирования догово­ров, что и Водный кодекс РФ. В него включено общее указание на то, что имущественные отношения, которые возникают при использовании, охра­не, защите и воспроизводстве лесов как входящих, так и не входящих в лес­ной фонд, а также земель лесного фонда, регулируются гражданским зако­нодательством РФ, если иное не предусмотрено Лесным кодексом. Сам Лесной кодекс содержит особые нормы, посвященные регулированию так­же трех договоров: аренды участков лесного фонда, безвозмездного поль­зования участком лесного фонда и концессии участка лесного фонда. При этом помимо отсылок к гражданскому законодательству, существующих в рамках отдельных договоров, имеется и общая норма (ст. 12). Она преду­сматривает, что все сделки с правом пользования участками лесного фонда, которые не входят в состав фонда, регулируются субсидарно гражданским законодательством, а сделки с древесной кустарниковой растительностью должны совершаться в порядке, предусмотренном гражданским законода­тельством и земельным законодательством Российской Федерации (та же ст. 12 ГК).

На наш взгляд, аналогичное положение может создаться и по поводу договоров, которые являются предметом других отраслей «природоохран­ного законодательства». Имеется в виду, что все договоры, регулируемые земельным, водным, лесным кодексами, законодательством о недрах и дру­гих природных ресурсах, отвечающие требованиям ст. 1 ГК (т.е. построен­ные на началах равенства), надлежит относить к числу гражданско-правовых.

В результате оказывается, что ко всем договорам, возникающим по поводу природных ресурсов, должны применяться общие нормы граждан­ского права, если иное не содержится в посвященных таким договорам за­конодательных актах (имеются в виду, в частности, статьи Водного, Лесно­го и других таких же кодексов). При этом такие нормы пользуются несо­мненным приоритетом. И этот приоритет объясняется не иноотраслевым характером указанных норм, а тем, что они являются хотя и гражданско-правовыми, но специальными.

До последнего времени вопрос о соотношении семейного и граждан­ского права затрагивал весьма узкий круг вопросов, лежащих за пределами законодательства о договорах. Однако Семейный кодекс РФ ввел институт брачного договора. Этот договор представляет собой соглашение лиц, вступающих в брак, или соглашение супругов, которое определяет их иму­щественные права и обязанности в браке и (или) в случае его расторжения (ст. 40).

Общая норма о применении гражданского законодательства к семей­ным отношениям закрепляет принцип субсидиарности. Это законодательст­во регулирует указанные отношения при наличии двух непременных усло­вий: речь идет о случаях, когда семейные отношения не урегулированы се­мейным законодательством, при этом применение гражданского законодательства не противоречит существу семейных отношений (ст. 4 Семейного кодекса РФ). Таким образом, есть все основания, думается, для признания и брачного договора разновидностью гражданских договоров.