2. Управленческая концепция. Функции управления распределе­ны по территории неравномерно. В пространстве, таким образом, хорошо выражены отношения господства-подчинения: одни терри­тории и центры правят, другие - подчиняются. Центр ассоциирует­ся с местом, из которого осуществляется управление политически­ми процессами. Существует формальная управленческая структу­ра: каждое государство имеет столицу, административные центры регионов и управляемую "провинцию", т. е. периферию. Эта струк­тура совпадает с сеткой АТД.

Особое место в политической географии занимают исследования столиц - политико-административных центров государств. Столи­ца - это средоточие властных органов, символ государственной вла­сти. Она выполняет комплекс столичных функций, как первичных -управление государством, принятие политических решений, так и вторичных - выработка политических инноваций, управление эко­номикой, деловая и культурная активность.

Выделяются различные модели столиц. Существует представле­ние о естественных и искусственных столицах, подобное представ­лению о естественных границах и органических государствах. У естественных столиц - длительная история (Лондон, Париж, Пра­га), искусственные столицы создаются волевым решением (как Санкт-Петербург или Канберра). Однако такая типология столиц представляется надуманной, поскольку речь должна идти не о воз­расте столицы или способе принятия решения о ее размещении, а об эффективности использования данного города в качестве столицы.

Поэтому более продуктивным является различение моделей сто­личных центров. Выделяются две основных модели - европейская и американская. В первом случае столица представляет собой круп­ный многофункциональный центр, имеющий длительную историю, она доминирует не только в политической сфере, но и в культуре, экономике. Это - классические европейские столицы, такие как Па­риж, Лондон, Стокгольм и др. Столицы этого типа встречаются и на других континентах (Бангкок, Тегеран и др.).

После появления на свет США популярность приобрела амери­канская модель столичного центра. Здесь столица ассоциируется с "центром ответственности", невелика по размерам и выполняет сугубо политико-административные функции. Классическим при­мером служит Вашингтон, но в XX в. появились столицы этого типа, еще меньшие по числу жителей (Бонн, Оттава, Канберра, Бразилиа, Исламабад, Абуджа, Ямусукро). В США почти все центры штатов относятся к американскому типу, за считанными исключениями (Бостон, Денвер, Финикс).

В странах "третьего мира", особенно в Африке, столицы, не имея продолжительной истории, как европейские, быстро раз­растаются за счет интенсивной миграции сельского населения. Они доминируют в экономике страны и отличаются непропор­циональным перенаселением. Такие столицы формально напо­минают европейские, но выглядят как гротеск. Поэтому можно говорить об особой модели столиц "третьего мира" - относи­тельно молодых, но чрезмерно больших городах, доминирую­щих во всех сферах (Киншаса, Аккра и др). В некоторых афри­канских странах было принято решение о переносе столицы из перенаселенного мегаполиса в небольшие города (Нигерия, Кот-д'Ивуар, Танзания).

О степени доминирования столицы (а заодно о политико-гео­графической структуре государства) в общественной жизни го­сударства можно судить по ее доле в населении. Есть ярко вы­раженные моноцентрические страны, в которых абсолютно до­минирует столичный центр. Например, в Уругвае более 40% жителей проживает в Монтевидео. Ярко выраженный моноцен­тризм характерен для Венгрии, Австрии (около 20% населения сосредоточено в столице), многих постсоветских государств (Армения, Эстония, Латвия). Обычно в столице живет около 10% жителей государства, что можно считать нормальным показате­лем. С другой стороны, есть полицентрические страны, в кото­рых столицы, являясь крупными городами, не выделяются столь явно в социально-экономической жизни (Китай, Индия, отчас­ти Россия). И, наконец, в некоторых государствах столицы от­носятся к американскому типу и даже "теряются" среди боль­ших городов страны (Бразилия, Канада, Австралия, Пакистан и др.). Здесь в столицах проживает 1-2% жителей и даже мень­ше (как в США и Бразилии).

Некоторые государства допускают разделение столичных фун­кций между несколькими центрами (феномен "разделенной сто­лицы"). Например, в ЮАР помимо официальной столицы Прето­рии часть столичных функций выполняет Кейптаун, что создает определенные неудобства (поэтому появилась идея переноса сто­лицы в центр страны, например, в столицу Оранжевой провинции Блумфонтейн).

Помимо "формальной" можно говорить о фактических управлен­ческих структурах. В пределах государств могут выделяться:

а) фактические столицы, в которых сосредоточены функции уп­равления, в отличие от официальных столиц (Котону в Бенине, Ла-Пас в Боливии);

б) "вторые столицы", мощные субцентры, конкурирующие за влияние с официальными столицами, в т. ч. как места принятия по­литических решений (Гамбург и Мюнхен, Нью-Йорк и Лос-Андже­лес, Бомбей и Калькутта и др.);

в) центры элитогенеза, из которых происходит основная часть правящей элиты (городок Тикрит в Ираке - родина С. Хусейна);

г) центры регионализма и сепаратизма, претендующие на особую политическую роль и даже статус столиц новых независимых госу­дарств (Квебек, Барселона и др.);

д) центры, играющие важную роль в глобальной или макрорегиональной политической системе, но не являющиеся столицей свое­го государства (Нью-Йорк, Женева, Страсбург).

Поэтому управленческая структура центров и периферий госу­дарства обычно отличается от "официальной", т. е. от АТД. В преде­лах государств существует множество центров разного ранга и, соответственно, периферий разного типа.

3. Социально-экономическая концепция. Здесь экономически бо­лее развитый центр противопоставляется менее развитой перифе­рии (Грицай и др., 1991). Во многих исследованиях в отношениях "центр-периферия" подразумевается именно экономический кон­текст (например, в мир-системном подходе в геополитике). Для не­которых государств экономические контрасты легко обнаруживаются в процессе географических противопоставлений. Например, это могут быть контрасты между более развитым Севером и менее раз­витым Югом, характерные для многих европейских государств (Италия, Испания, Португалия).

Социально-экономическая концепция отношений "центр-пери­ферия" имеет определенное политическое значение. Наличие эко­номических ресурсов часто стимулирует развитие политических цен­тров, рост их особых амбиций. В качестве примера можно привести попытки обособления Северной Италии - экономического центра страны от южной периферии, вылившиеся в сепаратистское движе­ние, которое возглавила Лига Севера (бывшая Ломбардская Лига).

Существует теория '''внутреннего колониализма", описывающая политическую иерархию территорий в составе государства, которая объясняется экономическим неравенством. Для периферии харак­терна ориентация на производство сырья, местная рабочая сила от­личается низкой квалификацией. В то же время центр берет на себя переработку сырья и обучение специалистов. Теория "внутреннего колониализма" объясняет отношения между центром и периферией в неомарксистском ключе. Считается, что "униженное" положение периферии стимулирует сепаратизм, если на этой территории про­живают национальные меньшинства. В качестве типичного приме­ра приводятся кельтские окраины Великобритании – Шотландия и Уэльс (Hechter, 1975). Периферия становится рассадником т. н. этнорегионалъных движений, или в других терминах - антисистем­ных движений — левых, леворадикальных, националистических. Ис­следования сепаратизма уделяют значительное внимание таким "внутренним колониям" и их развитию.