- Я свой уже давно занес, - узнал Чук голос Фразио’. – Семья будет в безопасности. А сам я все же решил идти в ТрайарТ.

- Белые жрецы с севера у тебя?

- Да. Завтра мы все выступаем.

Перед вечером с перевала спустились люди из соседней долины и принесли нерадостную весть. В долине, через которую шли волоки, произошли сильные обвалы, есть погибшие. Волоки почти полностью разрушены, и пройти на север нет никакой возможности.

Эта весть словно подстегнула людей. Все поняли, что главная опасность таится не в синей воде, которая еще неизвестно когда появится; опасность здесь, под ногами, во владениях коварного СуббуС’а, и она может прийти в любую минуту.

К счастью, горных выработок хватило на всех.

Спич был вне себя от бешенства. Хуже всего, когда виноват сам, и не на ком выместить свою злость.

Понять его было легко: по подсчетам жрецов не меньше двух лет, а скорее всего лет пять, потребуется солнцу, чтобы на всем пути очистить ото льда чернотропье. Но даже после этого обратная дорога будет смертельно опасной.

Некоторую надежду подал ему жрец Фразио’, предложив ехать с ним на юг и уже оттуда морским путем вернуться домой.

На этом варианте и остановились.

Жрец объявил, что выезжать надо уже сегодня, в ночь, чтобы к утру хотя бы преодолеть первый перевал, а до тепла подняться на второй.

Сборы были недолгими, точнее – торопливыми.

Быков запрягать не стали, хотя подъем был довольно крут. Позвали добровольцев, которые за чисто символическую плату согласились поднять сани.

К рассвету, обойдя высокий пик по боковым отрогам, вышли на перевал. До рези напрягая глаза вглядывались в долину, пытаясь понять состояние дороги.

Тягуны вернулись обратно. Только два пожилых сановика на свой страх и риск решили проводить их до следующего перевала. Найдя запасные сани, они поставили их на полозья впереди обоза, закинули для веса три мешка с песком, хранящемся здесь для отсыпки тропы, наверху закрепили сигнальную трубу. Тот, что младше, сел в сани, приготовил кошку с канатом, и поднял тормозной шест.

Набирая скорость, сани заскользили вниз, запела труба, все более поднимая высоту звука.

Прошло немного времени, звук стал понижаться, затих и все поняли, что сани благополучно добрались до следующего подъема.

Спустили обоз. Сыграли призывную мелодию для тягунов. Ответом им была тишина.

- Мда-а. Этого следовало ожидать, - сказал старший сановик. - Горные выработки у этих племен находятся в вершине долины. Часа три, если бегом бежать.

- Ну что ж, - не раздумывая, ответил Спич. – Если нет других вариантов, то я здесь, пожалуй, самый быстрый.

- А может я! – воскликнул Чук. – Про лошадь вы забыли!

Он бросился к саням, торопливо развязал лошадь, свел вниз, вскочил на холку.

- Постой, - Спич поймал лошадь за гриву. – Конечно, в беге на три часа я уступлю ей. А если они не согласятся, - обернулся к жрецам. - Какую донь назначить можем мы?

- Зерно и фрукты для них сейчас священных амулетов дороже будут.

- У северных жрецов мешки с зерном… Что за зерно там?

- Просо и рожь немного.

- Пообещать мы можем отдать под донь священный ваш оброк?

- Невыполнимое как можно обещать. Свои надежды тысячи людей связали с оброком этим. И не утеха восемь мешков ледовым жителям прибавить к своим запасам.

- Что есть еще у нас?

Молчание.

- Быть может чье-то имя?

- Меня здесь знают, - вперед выступил сановик. – Величали в былые времена. Быть может, память, былое вороша, страх отодвинет? Я-то им сказал бы, но не умею скакать на лошади… Ты, малый, передай, что бьет челом Вакодо, из рода Ва-Сти-Ну, и просит на оленях примчаться – не терпит время.

Вперед выступил жрец Фразио’:

- И есть еще товар, - обернулся к Чуку. – На крайний случай… Мы можем обещать, что не забудем ледовых жителей и первую возможность используем для поиска дороги и караван к ним отправим с зерном и фруктами. Они же от себя пусть тоже не праздно дорогу ищут и обучают сигнального орла. И мы придем, тому моя порука, а имя Фразио’ не зря известно им. Нам все равно дорогу здесь пробивать домой. Скачи.

Скрывая напряжение за шутками-прибаутками, поднялись на перевал. Надо было спешить. Время близилось к полудню, и солнце распалилось не на шутку.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять трагичность своего положения. Вся южная долина была иссечена огромными трещинами.

Невыносимо тяжело было решиться куда идти.

Спич обернулся к молодой жене:

- Ты пойдешь обратно, с ними, - он указал на тягунов. Два года поживешь у них. С тобой будут Чук и Венн.

Жена огляделась вокруг, отрицательно покачала головой:

- Нет, я останусь с тобой.

- Перечить мужу?! Обузой хочешь стать мне на всем пути, чтоб самому погибнуть и вас всех погубить? За ними, - указал на Чука и Венна. – Нужен пригляд твой.

- Тогда вернемся все.

- И жить лет десять, на помощь не надеясь, питаясь случайно залетевшей пичужкой?! Все! Я сказал!

К брату обернулся Чук, хотел что-то сказать, но, видя выражение его лица, лишь вздохнул обреченно.

- Смотрите! – воскликнул один из тягунов, показывая в долину, из которой они только что поднялись.

Там, с низовий к вершине быстро ползла гигантская змея, извиваясь и блестя на солнце. И лишь через мгновение все поняли, что это огромная трещина распарывает долину надвое. Вот от нее поползли боковые трещинки, разлетелись, словно брошенные из пращи бревна волока и только потом докатился до людей оглушающий треск.

«Только мудрецам можно спокойно

доверить задачу изменять себя или других».

Вырвавшись из льдов, они ожидали увидеть землю обетованную, но встретили таких же как они сами оборванных, израненных людей. Дорога на ТрайарТ была переполнена беженцами. Еды не хватало. Тягловых животных забивали на мясо. Спустившихся с гор было мало. Основная масса беженцев шла из земли РаттаР, затопленной вешними водами. Путь до священного КресттсерК’а, в ранешние времена занимавший трое суток, теперь растянулся на две недели. Все восемь священных холмов были переполнены страждущими. Кругом слышалась непонятная речь, и чтобы объясниться люди все чаще переходили на священные звуки, понятные всем. Но и объясниться хотели немногие, чаще всего ответом на вопрос был отчужденный недоверчивый взгляд. И тем не менее из случайных фраз и кратких реплик уже можно было составить общую картину: с гор людей гнали тающие льды, а с низин – поднимающаяся вода. В считанные недели земли ТрайарТ, никогда не покрывавшиеся ни белой, ни синей водой, стали средоточием надежд самых разных племен и народов. И если ранее в преддверии КресттсерК’а лишь в праздники устраивали гульбища и жгли костры, а в будни здесь обитали только жрецы-отшельники, то теперь люди расположились даже среди каменных столбов восьми СтоллотС’ов и никто не мог объяснить, зачем он сюда пришел, а тем более – как он будет жить дальше.

И лишь центральное плато между этими холмами, сплошь уставленное тысячами огромных каменных идолов, люди обходили стороной, помня, что из этих лабиринтов и жрец не всякий сможет найти дорогу.