«Культура 2», напротив, – культура повествования: «олитературивание» претерпят все пространственно-визуальные искусства (кино, где произойдет подавление в пользу дискурса многомерной шумовой фонограммы, а режиссер попадет в абсолютную зависимость от сценариста; живопись, приравненная к технике иллюстрации мифа; пластика, наглухо закутанная в дискурсивный кокон; и даже музыка – почти полностью замещенная песней).

Претерпит аналогичное «олитературивание» и архитектура: «в «культуре 2» «немотствующая структурность архитектуры» возмечтала о велеречивости литературы»[103]. В сталинской культуре сложилась целая иерархия искусств, основанная на их вербальных возможностях – а это означало, ни в одном из искусств, включая архитектуру, не должно было быть никакого иного содержания, кроме того, которое можно пересказать словами. Искусствоведы «культуры 2» (а во многом – и их наследники) тратили уйму времени, создавая вербальные аналоги архитектурных произведений, а те, которым такого аналога создать не удается – отвергались культурой как «не воплотившие в языке архитектуры великие лозунги нашей эпохи».

Таким образом, «формализм в архитектуре», главное пугало сталинского тот-арта, означает такую форму, сквозь которую неясно проступает вербальное содержание. Удельный вес стекла в архитектуре изменился незначительно. Его активно используют, например, в строительстве павильона СССР на международной выставке 1939 г. единственный прецедент – станция метро «Автово», о которой, вследствие ее эксклюзивности, несколько слов сказать необходимо.

Вопросы развития архитектурно-художественного стекла были включены в план деятельности Ленинградского филиала Академии архитектуры СССР. Как показал первый же год работы, перед применением стекла в архитектуре, несмотря на имеющиеся трудности, раскрываются исключительные возможности: в ряд отделочных материалов входит необычный по своим свойствам материал, в котором одновременно сочетаются прозрачность, твердость, неограниченная цветовая палитра и пластическая выразительность.

Эти свойства определились на практике во многих работах, среди которых одной из первых и самых значительных стала модель станции Ленинградского метрополитена «Автово», основные элементы которой были задуманы авторами проекта в стекле-хрустале.

В решении станции «Автово» было задумано применить художественное стекло для облицовки колонн в подземном зале. Обсуждая этот вопрос, проектировщики исходили из того, что стекло с его основными свойствами, к которым, прежде всего, относятся активное взаимодействие со светом, прозрачность, твердость и стойкость, при умелом применении может наилучшим образом отвечать теме станции и способствовать освобождению пассажиров от чувства «подземности». Хочется остановится на двух моментах: стеклянных колоннах и стеклянных полах.

Стеклянная колонна – это довольно странное само по себе мероприятие. На момент строительства станции истории архитектуры были известны колонны из дерева, мрамора, естественных твердых и мягких пород камня, кирпича без покрытия, с покрытием штукатуркой с полированной поверхностью, металлические колонны и т. д. – в отличии от стеклянных хрустальных колонн. В принципе, история архитектуры знакома с использованием стеклянных колонн: их применили Ч. Камерон в Екатерининском дворце города Пушкина и И. Е. Старов, который поставил в Зимнем дворце колонны, сделанные из розового стекла. Однако никогда их использование не предполагало таких масштабов.

Прежде всего, проблема заключалась в том, чтобы оптимально выбрать облицовку колонны, чтобы обеспечить ее сборность и малоэлементность, в конечном счете обеспечивая эффект монолитности целого. В итоге, поиск конечного облика колонны – по своему строению, с повторяющимися элементами – остановился в качестве прототипа на колонне Траяна, вокруг фуста которой, иллюстрируя тематический замысел, обвивается спираль декора. Это помогло в дальнейшем определиться проектировщикам с внешним видом колонны, его соответствием общей системе подземной станции[104].

Вопрос о материале для полов метрополитена и других общественных сооружений оказался весьма актуален с чисто «технологической» точки зрения: по данным Московского Метростроя, до сих пор не удалось удовлетворительно подобрать материал, который, обладая хорошими декоративными свойствами, в то же время не подвергался бы быстрому истиранию. Как показал опыт эксплуатации метрополитена, наиболее распространенный материал – мрамор, имеющий высокие декоративные свойства, оказался недостаточно пригодным для пола. Вследствие того, что коэффициент стирания различных пород различен, создается неравномерность стирания поверхностей расположенных рядом плит. Замена на ряде станций мрамора гранитом не оправдала себя в полной мере. Полировка поверхностей, выявляющая декоративные свойства граниты, не может на длительный срок дать хорошие результаты, так как полированная поверхность быстро становится матовой, в результат чего снижается и цветовая гамма. Возник вопрос об использовании стекла для изготовления напольных плит. Вне зависимости от цвета, коэффициент его стираемости незначителен и практически является величиной постоянной, а декоративные свойства материала почти не изменяются.

Практика использования разнообразных, обычно применяемых для полов, материалов на станциях Московского метро показала, что в местах, где по определенным, довольно ясно очерченным траекториям непрерывно движутся огромные массы людей, такие, например, материалы, как мрамор, истираются за очень короткий срок – и постольку возник проект использовать в качестве напольного покрытия стекло, коэффициент истирания которого намного более низок. В смысле стоимости плиты из стекла вполне могли бы конкурировать с естественными твердыми породами, которые, как известно, очень трудно поддаются механической обработке. При надлежащей постановке производства стеклянных плит для полов в крупносерийном или массовом масштабе, с применением современных средств механизации, такие плиты обошлись бы дешевле естественных.

Предложение о введении стеклянного пола не ново: примеры мозаичных полов мы знаем в древности: в храме Зевса в Олимпии (V век до н. э.), в Помпее (III-II века до н. э.). При раскопках поселений Киевской Руси найдены образцы стеклянных плиток для полов, дошедшие до нас в отличном состоянии. Широко известны цветные стеклянные мозаичные полы Софийского собора в Киеве.

Стекло для покрытия полов можно применять в виде больших литых плит, прессованных плиток, наконец, в виде мелких мозаичных плиток. Вопрос о наиболее рациональном размере плит потребовал тщательного изучения, поскольку стекло, обладая хорошими данными в смысле сопротивления истиранию, плохо работает на удар (вопрос состоял прежде всего в том, чтобы определить практически необходимые условия для выбора основных свойств, которыми должны обладать предназначенные для этих целей плиты, наиболее рациональные их размеры с точки зрения, например, замены разбитых и т. д.).

При всей собственно архитектурной бредовости, столь масштабное использование стекла действительно оказалось прецедентом: станция «Автово» сыграла свою роль (конечно, не столько «великую», как ее характеризуют исторически-синхронные тексты), показав многообразные возможности стекла, которым при соответствующей художественной воле можно придать первостепенное значение.